Поделиться
Чтобы испытывать огромный интерес к персоне Грофа, представителю психотерапевтического сообщества вовсе не требуется разделять его взгляды или даже читать его книги, — важен сам факт появления в Ростове такой фигуры. Это примерно то же самое, как если бы в своё время в Ростов решили приехать Фрейд или Юнг, — или, расширяя аналогии, «Битлз». В мире осталось совсем немного таких вот живых легенд. В итоге в конференц-зале главного корпуса ЮФУ можно было наблюдать полный срез ростовского профессионального психиатрического, психотерапевтического и психологического сообществ — от многоуважаемых профессоров до студентов.
Доза мистицизма
Однако визит Грофа в профессорскую аудиторию оказался полным непопаданием в контекст. Вначале я ожидал, что он будет говорить о каких-либо нюансах изобретённого им метода, в практической эффективности которого нет никаких сомнений. Но говорил он вовсе не об этом. Ни по структуре, ни уж тем более по содержанию лекция Грофа не являлась академическим выступлением. Замечу: некий скрытый или даже явный элемент мистической или религиозной настроенности был, как известно, присущ многим великим учёным. Так или иначе, всегда найдётся какая-нибудь зона опыта, никак не концептуализируемая с помощью современных научных теорий. Однако учёные знают, где, с кем, в каком контексте и в какой «дозировке» об этом можно говорить. Учёные сохраняют критичность и всегда остаются сомневающимися. Многие последователи самого Грофа, использующие его метод на практике, именно так, кстати, и ведут себя на публике, упоминая о мистических элементах первоисточника с осторожностью, как бы «вскользь».Пророк же отбрасывает всяческие сомнения и начинает проповедовать — и выступление Грофа более всего ассоциировалось именно с пророческой проповедью. Преобладание личных мистических откровений (в случае Грофа — психоделических), эмоционально насыщенная патетика, циклические повторения с искажённой логической структурой, абсолютная убеждённость в своей правоте, полное отрицание достоверно известных научных фактов, постоянные цитаты из работ различных учёных, выдернутые из их исходных контекстов...
Гроф начал с описания собственного опыта, в том числе наркотического — экспериментов с ЛСД, которые он в своё время осуществлял параллельно с другим «психоделическим пророком» — Тимоти Лири. Эти переживания и побудили его, на тот момент ещё молодого врача, трансформировать собственное мировоззрение и отказаться от всего, чему его когда-то учили в медицинской школе Пражского университета. Затем исследования эффектов ЛСД были запрещены, однако Гроф изобрёл достаточно эффективную и безопасную дыхательную практику, с помощью которой можно было погружаться в довольно глубокий контролируемый транс и без применения психоактивных веществ. Его первоначальная концепция «перинатальных матриц», ставшая исходной теоретической основой метода холотропного дыхания, хотя и является крайне спорной при строгом научном рассмотрении, тем не менее вначале не очень сильно отрывалась от «краевой зоны» научного знания.
Однако получаемые психоделические откровения со временем уводили Грофа всё дальше и дальше. Уже в самом названии созданного им в дальнейшем направления — «трансперсональная психология» — всё сказано. Одна из основных идей Грофа заключается в том, что наш мозг не есть материальная структура, порождающая психику — это всего лишь своеобразный ретранслятор, что-то вроде «телевизора», посредством которого проявляет себя душа, существующая в бесконечном цикле реинкарнации, хранящая память обо всех своих «воплощениях» и слитая в единое целое с космическим, вселенским разумом. Это — чистейшей воды оккультизм, несовместимый с научным подходом. Отправляясь слушать лекцию, я имел некоторые представления об этом, однако надеялся, что Станислав Гроф будет способен воспринять атмосферу собравшейся аудитории и пощадит уши многоуважаемой учёной публики. Многие же в аудитории обо всём этом, видимо, попросту не знали, и когда Гроф начал вещать с кафедры, это быстро вызвало отторжение и недоумение.
Дискутировать было фактически бесполезно — к такому мнению пришла подавляющая часть собравшихся прямо в процессе лекции. Заготовленные уже было вопросы в ход не пошли и звучали лишь в кулуарах и в последующих «междусобойчиках». Дело даже не в том, что Грофу уже 82 года, а в том, что с пророками едва ли есть смысл спорить. Первый человек из аудитории, всё же рискнувший задать вопрос, получил в результате ответ на полчаса, вкратце дублирующий предшествующее выступление. Явственно ощущалось, что Гроф любит вещать и от этого подзаряжается — до победного конца и с огнём в глазах, несмотря на бессонную ночь накануне, изнуряющий перелёт и разницу в часовых поясах. Через два часа после начала лекции большая часть собравшихся уже попросту ожидала, когда же выступление закончится. Многие не выдержали — и ушли, так и не поняв, почему этому человеку дали слово в научной аудитории.
Дискредитация правильной идеи
Это фиаско в академической среде можно было бы воспринимать как забавный казус (сам я не жалею о том, что присутствовал на лекции, поскольку удовлетворил собственное профессиональное любопытство), если бы не один важный контекст. Многие годы я со сдерживаемой надеждой наблюдаю, как в нашем профессиональном сообществе понемногу, маленькими шажками преодолевается раскол между психотерапией как глобальным трендом с большим количеством направлений и психиатрией — академической дисциплиной. Когда я пришёл в это профессиональное сообщество, психиатрическая ортодоксия была ещё очень сильна, и большинство «биологических» психиатров относилось к психологам и к врачам-психотерапевтам как к «блаженненьким». Психотерапевты зачастую были изгоями. И, в свою очередь, платили психиатрам той же монетой — считая их садистами, агентами системы, ограничивающими свободу самоопределения личности, призывая лишить психиатрию статуса научной дисциплины, распространяя совершенно неадекватные представления о действии психотропных препаратов и т. п.Однако за последние годы ситуация заметно изменилась, полярности и крайности постепенно становятся всё менее выраженными. Психотерапия и психиатрия понемногу интегрируются и начинают друг друга взаимно обогащать. Это очень здорово и правильно. Однако персонажи, подобные Станиславу Грофу, этому процессу препятствуют. Называя своё мистическое учение «психологией», пусть даже и с настораживающей приставкой «трансперсональная», Гроф фактически дискредитирует психологию и психотерапию в глазах нашего пока ещё всё-таки достаточно ортодоксального научного сообщества. Ссылаясь на классиков психотерапии и смежных с ней дисциплин — в частности, на Карла Густава Юнга, Абрахама Маслоу, Грегори Бейтсона и других, он фактически формирует предвзятое мнение также и о них. Эмоциональный эффект от услышанного может распространиться на психотерапию как направление в целом и усилить отторжение со стороны консервативной части научного сообщества. И это — серьёзный удар по тому диалогу, который сейчас в этом сообществе происходит.
Мне в этом отношении кажется показательным один печальный факт. После рассказов о вселенском сознании и реинкарнации Гроф заговорил о важности и целительном эффекте сакральных, или так называемых нуменозных, переживаний, о роли этих «священных» переживаний в достижении целостности личности. Для науки данная зона по большей части пока что является terra incognita, однако нет сомнений в её важности, равно как и в необходимости её полноценного научного исследования. Однако после того, как некто рассказал тебе о вселенском сознании и реинкарнации, воспринимать затем непредвзято рациональную часть рассуждений уже довольно сложно. К тому же большая часть аудитории Грофа в этот момент уже фактически не слушала и воспринимала всё, что он говорил, со скрытой усмешкой.
По большому счёту, я, в общем-то, не имею ничего против теории Станислава Грофа. Так же, как не имею ничего против различных концепций индуизма, буддизма, суфизма, против визитов в Ростов-на-Дону Далай-ламы или ещё кого-нибудь из современных бодхисатв. И, не вдаваясь в профессиональные нюансы, я уж точно не сомневаюсь в том, что на практике метод Грофа помог многим. Как говорил один из цитируемых им учёных, Грегори Бейтсон, карта не тождественна территории, которую она призвана изображать: метод может работать на практике независимо от теории, которая пытается его объяснить. Однако я категорически против того, чтобы эзотерическую концепцию именовали «психологией» и чтобы пророк выдавал себя за учёного. И ещё хорошо было бы каким-нибудь образом заранее предупреждать уважаемых учёных о том, кого они придут слушать.
