Поделиться
Почти сорокапроцентный рост потребкредитования по итогам 2012 года наводил на мысль, что продлится это недолго. И вот свершилось: динамика роста кредитного портфеля региональных банков юга России показывает торможение (см. рэнкинг на стр. 37), и это характерно для банковской системы в целом. На первый план выходит вопрос о росте просроченной задолженности, причём эта тема, как правило, преподносится с паническими интонациями. Состояние кредитных портфелей банков действительно ухудшается. Подтверждает это, к примеру, Индекс кредитного здоровья Национального бюро кредитных историй (НБКИ) и аналитической группы FICO.
Этот показатель был разработан FICO для российского рынка потребительского кредитования на основе анализа ежеквартальных данных, предоставленных НБКИ. Индекс вычисляется на основе расчёта доли «плохих» долгов среди их общего числа (bad rate). «Плохими» долгами считаются кредиты, просроченные более чем на 60 дней в течение последних 6 месяцев. Уменьшение индекса на 20 пунктов означает удвоение bad rate, а увеличение на 20 пунктов — уменьшение в 2 раза. По состоянию на 1 июля 2013 года значение индекса кредитного здоровья составило 104 пункта, что является наименьшим показателем с января 2010 года. В эту категорию попадали 9,81% кредитов, тогда как годом ранее, в июле 2012 года, — 7,75%, в январе 2012 года — 7,05%. Обратим внимание, что наибольшее падение индекса (на 9 пунктов) зафиксировано в Северо-Кавказском федеральном округе.
«Следствием бурного развития розничного кредитования в России стало формирование группы заёмщиков, активно наращивающих обязательства без должной оценки своих возможностей для их обслуживания, — комментирует генеральный директор НБКИ Александр Викулин. — Так, количество заёмщиков, имеющих пять и более действующих кредитов, на 1 июля 2013 года достигло 450 тысяч человек. Хотя доля таких граждан составляет менее одного процента от всех российских заёмщиков, их высокая кредитная активность оказывает всё большее влияние на динамику индекса. Именно поэтому его снижение означает, что российским кредиторам необходимо внимательнее относиться к уже существующим клиентам, внедрять инновационные методы риск-аналитики и принимать решения в отношении заёмщиков дифференцированно, в зависимости от кредитной истории».
На фоне ухудшающейся макроэкономической конъюнктуры популярными стали апокалиптические сценарии, в которых все заёмщики-физлица внезапно оказываются неспособны платить по кредитам. Опасения вполне объяснимы: 2008 год банки встретили, перенасытив кредитами предприятия. Основные трудности банковской системы были связаны тогда с неплатёжеспособностью корпоративного сектора, в то время как объёмы потребкредитования были относительно невелики, да и «физики» продолжали исправно платить. После кризиса на рынок розницы вышла целая армия кэптивных банков и региональных игроков (например, «Уралсиб», Транскапиталбанк, «Петрокоммерц» и другие), и теперь кажется, что, случись рецессия или кризис, они «провалят» всю банковскую систему. Однако пока главный вызов, который стоит перед банками — это поиск новых точек роста и повышение эффективности в работе с налаженными направлениями.
Откуда взялись риски
Общее состояние рынка розницы можно описать как «кредитуют все!» В этом сегменте выделяются три группы игроков: банки, занимающие наиболее крупную его долю, микрофинансовые организации и маргинальный частный капитал, основным маркетинговым инструментом которого являются объявления на столбах. Банковская система в посткризисный период пережила серьёзную трансформацию. С одной стороны, число банков сокращается: по состоянию на 1 января 2008 года их было 1136, а на тот же момент 2013 года — 956. С другой, если в сегменте потребкредитования до кризиса работали буквально несколько крупных банков и банки-монолайнеры («Хоум Кредит», «Русский стандарт» и т. п.), то в 2009–2010 годах в этот сектор стали массово выходить новые игроки. Во-первых, это бывшие кэптивы, развивающие розничный портфель на базе «зарплатных» проектов с клиентами-предприятиями. Во-вторых, ряд новых игроков (МТС Банк, Связной Банк, «Тинькофф Кредитные Системы» и другие). Как правило, их модель развития основана либо на использовании имеющейся инфраструктуры, либо на новейших каналах коммуникации — кредитовании «в удалённом доступе». И, в-третьих, новые региональные игроки, «подбирающие» клиентов за крупными собратьями (на Юге это, например, Капиталбанк, Кубаньбанк (ныне называется И.Д.Е.А. Банк), Ростовский универсальный банк).Казалось бы, какие преимущества могут предложить мельчайшие игроки системы, традиционно специализировавшиеся на кредитовании сегмента МСБ? Евгения Чернобай, старший менеджер BDO в России, считает, что темпы развития розницы вполне позволяли формировать клиентские портфели даже микробанкам: «Зачастую в регионах все корпоративные клиенты уже распределены, региональному банку бывает довольно трудно переманить клиента. Розничный же сегмент может предложить широкий выбор новых клиентов, он более динамичен, и розничные клиенты с большей готовностью рассматривают предложения о сотрудничестве с новыми банками. А крупному банку невыгодно тратить время на рассмотрение и анализ потенциального клиента с незначительной величиной кредитной заявки».
Специалисты считают, что качество кредитного портфеля региональных банков оставляет желать лучшего. Оговоримся, что речь идёт об организациях за пределами второй сотни, поскольку такие крупные игроки, как «Центр-инвест» или «Кубань Кредит», используют в работе передовые технологии риск-менеджмента. Заместитель управляющего ростовским филиалом банка «Зенит» Александр Евсеенко считает, что услугами региональных «новичков» розницы клиенты нередко пользуются для «тушения финансовых пожаров»: «Ставки в таких банках существенно выше рыночных, но и они становятся для клиентов приемлемыми, когда более крупные банки отказывают в кредитах».
Но было бы неверно полагать, что основную угрозу банковской системе несут именно региональные игроки. Несмотря на низкий порог входа в их клиентскую базу, их портфели всё же невелики. Другое дело — монобанки (особенно из новых), обладающие широчайшими возможностями для привлечения клиентов. Один из авторов был свидетелем того, как в салоне связи консультанты инструктировали клиента, заполнившего заявку на кредит в одноимённом с салоном банке для спонтанной покупки гаджета. Они попросили его в разговоре с менеджером банка, который подтверждает информацию по телефону, завысить свой ежемесячный доход и изменить ещё ряд существенных показателей, касающихся имущества и проживания. Это говорит о том, что персонал, от которого почти полностью зависит клиентура банка, нацелен отнюдь не на качество клиентского портфеля, а на объёмы продаж. И если искать риски для банковской системы, то именно в этом её сегменте, так как портфели монобанков не диверсифицированы, а надёжность заёмщиков подтверждена слабо.
Апокалипсис откладывается
На недавней отраслевой конференции «Российский банковский сектор: замедление темпов роста» руководитель блока «Розничный бизнес» Альфа-Банка Алексей Коровин отмечал: прогноз роста рынка до 2016 года предполагает, что по уровню неипотечного кредитования в процентном отношении к ВВП Россия будет сопоставима с развитыми странами. «Сегодня их объём в ВВП составляет 12 процентов, а в таких странах, как Австрия или Италия, порядка 18 процентов, — сказал, в частности, г-н Коровин. — Но по соотношению долга к зарплате потенциал роста уже сейчас выглядит исчерпанным: долг на душу населения в процентах от заработной платы составляет 160 процентов, а в Италии, например, — 193 процента». Кстати, исследование журнала «Эксперт» показало, что растёт число заёмщиков, берущих третий, четвёртый и т.д. кредиты, используя их на обслуживание предыдущих займов.Более того, в поддержку позиции алармистов можно подбросить ещё один факт: развитие розничного кредитования повлекло за собой расцвет мошеннических схем изъятия денег у банка. Региональный директор Южного филиала Росбанка Евдокия Малогловец приводит данные НБКИ об объёме кредитов, по которым не было совершено ни одного платежа (такие с большой долей вероятности и являются мошенническими): в среднем по России этот показатель составляет 1,5%, в Волгоградской области — 2,2%, в Краснодарском крае — 2,5%, а в Ростовской области — рекордные 3,2%. «Для Юга тема мошенничества всегда была актуальной. Всегда найдутся предприниматели, готовые реализовывать свои амбиции в таких вот нелегальных схемах», — поясняет г-жа Малогловец.
Способность граждан Юга адаптироваться к любым «фильтрам» системы риск-менеджмента подтверждает и Александр Евсеенко: «До кризиса 2008 года я работал в региональном банке, внедрившем у себя некое подобие скоринга: зарплатным клиентам выдавались 5–10 тысяч рублей и кредитная карта, причём никакой иной оценки их кредитоспособности не проводилось. Такая модель привела к тому, что в банк стали приезжать буквально десятки заёмщиков, похожих друг на друга как две капли воды, с одинаковыми справками о доходах. И для скоринговой системы они были вполне приемлемыми клиентами».
Но всё это пока говорит лишь о том, что рынок кредитования розницы конечен, а потенциал динамичного роста близок к исчерпанию. Бурный рост не обязательно заканчивается дефолтом, тем более что экономических предпосылок для него пока нет. Авторы безрадостных картин будущего приводят в пример массовый дефолт частных заёмщиков в США в 2007–2008 годах, но объёмы закредитованности населения в США несопоставимы с текущим объёмом потребкредитования в России, равно как и уровни просроченных платежей. В марте 2007 года общая стоимость субстандартных ипотечных займов, благодаря которым в США и случился «ипотечный кризис», оценивалась в 1,3 трлн долларов, а к январю 2008 года доля непогашенных в срок кредитов выросла до 21%; в мае 2008 года она составляла 25%. В денежном отношении объём всех непогашенных ипотечных кредитов, выданных в США домохозяйствам на покупку жилой недвижимости, на конец II квартала 2008 года составил 10,6 трлн долларов.
Текущий же российский уровень невозвратов по всем видам розничных кредитов, согласно данным президента Ассоциации региональных банков России Анатолия Аксакова, составляет 4,6% от общего числа заёмщиков в стране, включая клиентов микрофинансовых организаций. Ольга Мазурова, председатель правления коллекторского агентства «Сентинел кредит менеджмент», приводит следующие статистические сведения: объём просроченной задолженности физлиц по итогам 8 месяцев 2013 года составляет 390 млрд рублей, что на 20% больше показателей августа 2012 года. Это значит, что просрочка в этом году растёт всего лишь пропорционально росту потребкредитования, а не лавинообразно, и поддаётся управлению. В том числе и с помощью тех же коллекторских агентств, которые, по словам г-жи Мазуровой, имеют в работе задолженность в объёме 185 млрд рублей.
В следующем году большинство банков, похоже, будут выныривать из омута розницы и куда более жёстко подходить к выдаче новых кредитов. «Я уверена, что мы столкнёмся с ужесточением кредитной политики, — говорит Евдокия Малогловец. — Сегодня ситуация, когда рядовой заёмщик имеет на руках три-четыре кредита — это реальность, и наиболее вероятен сценарий развития кредитования “лучше меньше, да лучше”. Банки сосредоточат своё внимание на первоклассных заёмщиках, давая им персональные ставки и различные преференции в обслуживании». С этим согласен и Александр Евсеенко: «Ни один банк не будет игнорировать большой уровень просрочки в угоду доходности. С ростом просроченной задолженности снижается уровень капитализации, и если банк получает 30-процентный объём просрочки розничного портфеля, и кредиты физлицам — это все его активы, он будет ограничен в операциях и окажется перед угрозой потери бизнеса. Я сомневаюсь, что крупные игроки начнут кредитовать какие-то маргинальные группы населения либо сильно облегчать возможность взятия кредита. Развитие будет осторожное, каждый банк станет пересматривать уровень просрочки, на которую он может пойти, и в зависимости от этого корректировать условия своих кредитных программ».
Руководитель подразделения FICO в России Евгений Штеманетян прогнозирует, что просрочка и в дальнейшем будет постепенно увеличиваться, но развитие высокорисковых кредитных продуктов требует более дисциплинированного подхода ряда банков к риск-менеджменту, чтобы они были уверены в хорошем состоянии и устойчивом росте их кредитных портфелей. И здесь слово берёт Центробанк, играющий на существенное опережение рисков, стремясь ограничить угрозы потребительского кредитования за счёт формирования резервов. Постепенно происходит некоторое сворачивание сетей кредитования, банкам придётся работать над оптимизацией персонала и снижением издержек.
Антон Сороко, аналитик инвестиционного холдинга «ФИНАМ», говорит, что на протяжении нескольких последних месяцев регулятор предпринимает активные действия по охлаждению потребительского рынка кредитования и переориентации банков на сектор МСБ. «По итогам года мы ожидаем замедления темпов прироста кредитования в потребительском секторе и ужесточения банками практики работы по выдаче займов, — поясняет г-н Сороко. — Конечно, расширение российской экономики в последние несколько лет во многом связано с высокими темпами роста банковского сектора как в розничном, так и в корпоративном сегменте. Пока на этом рынке продолжается замедление, доля просроченной задолженности будет постепенно расти, а финансовые показатели кредитных учреждений станут ухудшаться из-за существенных отчислений по резервированию». Но о сворачивании потребкредитования, а тем более о «схлопывании» рынка, речи не идёт: в будущем году и банкиры, и аналитики прогнозируют комфортные для системы 15–20% роста необеспеченного кредитования и существенное замедление роста просроченной задолженности.
Дело в деталях
В действительности риски для банковской системы сегодня посерьёзнее, чем просто обширный клиентский портфель с увеличивающимся числом не очень ответственных заёмщиков. Эти риски — в макроэкономической конъюнктуре. Как отметил на упомянутой выше конференции председатель совета директоров Альфа-Банка Пётр Авен, сегодня у населения более оптимистичное видение будущего, чем у производства. Граждане привыкли к стабильному росту и потреблению, хотя производственники уже чувствуют признаки стагнации. Но скоро и розничные клиенты ощутят её на себе, поэтому главный вызов для банков — найти новые способы зарабатывать и повысить эффективность старых. До сих пор, по мнению г-на Авена, рост экономики подкреплялся ростом потребления, но источник этого роста, потребкредиты, как быстро выяснилось, оказался ресурсом на грани исчерпания.Евдокия Малогловец убеждена, что в дальнейшем не последнюю роль сыграют уже получившие распространение скоринговые модели оценки заёмщиков. В своё время они позволили ускорить процессы принятия решений по кредитам — г-жа Малогловец ещё помнит времена, когда решения о выдаче каждого займа, в том числе и потребительского, принимались кредитными комитетами. «Скоринг позволил индустриализовать розничное кредитование и снизить влияние человеческого фактора на этот массовый процесс, — отмечает Евдокия Малогловец. — Он помогает выстроить профиль идеального заёмщика, к которому банк и стремится. Именно через скоринг можно регулировать входящий поток клиентов, чтобы не было работы “в корзину”». Однако напрочь исключать человеческий фактор из принятия решений по крупным сделкам банкам всё же нельзя. Г-жа Малогловец приводит пример использования бихевиористской модели при оценке платёжеспособности заёмщика: «Если человек стабильно выплачивал кредит на протяжении всего срока, внося платежи вовремя из месяца в месяц в течение пяти лет, то он для банка более привлекательный клиент, чем тот, кто погасил такой же кредит через два года, но при этом имея по нему просроченные платежи. И процентная ставка для первого клиента впоследствии окажется меньше, чем для второго, потому что риски будут разные». Так что задача банка — отработать максимум подобных сценариев для повышения эффективности и безрисковости своего портфеля.
Евгения Гаврина, заместитель начальника управления организации розничных продаж банка «Возрождение», говорит, что волна роста розницы заставила банк пересмотреть организацию бизнес-процессов, оптимизировав временны́е затраты и функционал сотрудников. «Специалисты бэк-офиса филиалов переквалифицируются в менеджеров по работе с клиентами, часть их прежних бэк-офисных функций (работа по рискам, сопровождению и выдаче ведётся в единой CRM-системе, включающей автоматизированную систему поддержки принятия решений) автоматизируется, часть переводится в центр, — рассказывает г-жа Гаврина. — Последнее касается преимущественно подготовки полного пакета документов по ипотечным и залоговым кредитам. Договоры по потребительским кредитам заключаются путём оферты, поэтому временны́е затраты на работу с договорной базой сведены к минимуму».
Важным инструментом повышения эффективности при оценке платёжеспособности заёмщика стало развитие института кредитных историй. «Благодаря Бюро кредитных историй появился общий для всех банков сегмент — “добросовестные заёмщики”, — поясняет Евдокия Малогловец. — Если раньше подтвердить кредитную историю было достаточно затратно — приходилось запрашивать справки из другого банка, кредитный договор и так далее, — то сегодня банку достаточно отправить запрос в бюро. Он стоит определённых денег, но это регулируемо и по трудовым затратам, и по временны́м, и по материальным». Правда, Александр Евсеенко сетует, что, в отличие от многих стран, Россия стала обладателем сразу нескольких крупных бюро, и для банков это повлекло за собой бо́льшие траты, чем хотелось бы: приходится либо оплачивать услуги нескольких игроков, либо довольствоваться одним, зная, что данные о заёмщике могут быть неполными. А Евдокия Малогловец добавляет, что должно пройти определённое время, прежде чем сами заёмщики привыкнут к существованию подобных бюро: нередко они оказываются в списке ненадёжных плательщиков, имея задолженность в размере всего нескольких копеек.
Ипотека как способ снижения риска
Если рассматривать дальнейшие альтернативные «потребам» сценарии развития банковской розницы, то их сегодня два. Первый — это ставка на сегмент кредитных карт. На весенней банковской конференции «Эксперта ЮГ» Дмитрий Лепетиков, директор Центра маркетинговых исследований ВТБ24, говорил об огромном потенциале роста в этой сфере. «Уровень проникновения кредитных карт в России составляет пока около 20 процентов, только каждый пятый является их владельцем, — отметил г-н Лепетиков. — Мы прогнозируем, что этот сегмент будет самым динамичным в розничном направлении».О втором сценарии, с виду более сложном, но на поверку весьма эффективном, ещё два года назад говорил генеральный директор Центра экономического анализа «Интерфакс» Михаил Матовников. Это ипотека. Да, ставки в ней ниже, чем по необеспеченным кредитам, оборачиваемость портфеля дольше, но суммы несопоставимы, а сроки погашения кредита не так уж велики. Средний срок «жизни» ипотечного кредита — 5–7 лет, «средний чек» на Юге — 1,5–2 млн рублей. Для банков, которые смотрят далеко в будущее, это хорошие деньги, к тому же обеспеченные залоговым имуществом. Например, для банка «Зенит» ориентация именно на жилищное кредитование стала стратегическим приоритетом: сегодня более половины розничного портфеля банка приходится на ипотеку. «Банк в своё время принял решение выходить в розницу именно с упором на этот продукт, — говорит Александр Евсеенко. — Разумеется, наращивание портфеля идёт в определённых просчитываемых пределах: интенсивное перевыполнение плана не приветствуется. Технология анализа у нас основана на том, что каждый кредит индивидуален, скоринговых систем нет, так что банк может себе позволить уделять каждому заёмщику максимум внимания. За 2012 год в Ростове мы увеличили портфель в полтора раза, а в 2013 году — вдвое».
Понятно, что на одного клиента с ипотекой банку понадобится гораздо больше ресурсов, — временны́х, человеческих, материальных, поскольку совершение сделки может идти не одну неделю или месяц. Зато, раз потратившись на одного клиента, банк обеспечит себе стабильный доход на несколько лет. В то время как срок необеспеченного кредита, как правило, не превышает и года, и банку постоянно необходимо изыскивать ресурсы для привлечения, оценки и обслуживания новых клиентов. «Залоговые кредиты — ипотека или автокредит — это не быстрые продукты, — признаёт г-н Евсеенко. — Каждый заёмщик рассматривается очень внимательно. Но это и для клиентов не тот случай, когда принимается спонтанное решение: они готовы подождать. Мы работаем с любыми видами недвижимости: нет такой сделки, которую мы бы не могли рассмотреть. Типичных сделок по покупке жилой недвижимости (без отклонений от базовых условий) у нас примерно половина. Однако даже с одним офисом в Ростове мы можем себе позволить три-четыре ипотечные сделки в неделю». При этом Александр Евсеенко уверен, что в дальнейшем «Зенит» вряд ли пойдёт по пути облегчения требований к заёмщикам: этого не позволяют экономические условия. Главное сегодня — крепкий портфель.
