Поделиться
Однако, несмотря на двукратное замедление темпов прироста доходов среднего бизнеса, его динамика была ощутимо выше на фоне крупных предприятий. Напомним, что крупнейшие компании ЮФО завершили 2012 год с приростом выручки на 16,6% (что также вдвое меньше, чем в 2011 году). При этом обратим внимание на одно особо важное отличие природы роста крупного и среднего бизнеса региона: львиная доля динамики обеспечена десятком самых крупных предприятий, в то время как в среднем бизнесе прирост происходит за счёт почти половины компаний. Из 1189 компаний среднего бизнеса ЮФО у 544, то есть почти у каждой второй, прирост доходов в 2012 году был выше 20%, а у 305 фирм, то есть у каждой четвёртой, прирост превысил 50%. Основная масса средних компаний по-прежнему сосредоточена в торговле, что в целом является специфической особенностью южного бизнеса.
Исследуя средний бизнес в динамике, мы видим его чувствительность к происходящим институциональным изменениям, более высокую мобильность по сравнению с крупным бизнесом и устойчивость по сравнению с малым. Первое подобное исследование по итогам 2007 года в нынешних границах ЮФО выявило 699 средних предприятий (формальный критерий — выручка от 400 млн до 1 млрд рублей в год). По итогам 2010 года их количество практически не изменилось (692), объём выручки также остался приблизительно тем же. В 2011 году наблюдался резкий скачок — почти на три сотни (до 986 предприятий), а в исследовании по итогам 2012 года зафиксировано уже 1189 компаний среднего бизнеса, то есть база приросла на 203 новые компании. Таким образом, снижение совокупной динамики среднего бизнеса в ЮФО пока компенсируется увеличением его «поголовья» и сохранением высоких темпов роста у значительного числа предприятий.
Однако уровень организации среднего бизнеса Юга и стратегическое мышление позволяют компаниям и гибко реагировать на меняющуюся внешнюю среду, и относительно твёрдо стоять на ногах в кризисные периоды. Они ещё не доросли до больших размеров и не утратили волю к развитию. «Середнячки», однако, хотят, чтобы государство оказывало им помощь осмысленно, тем более что у него есть реальные рычаги воздействия на проблемные места развития средних компаний.
Уберите субсидии — лучше снимите барьеры
Вопрос о развитии импортозамещения, ставший предельно актуальным с лета 2014 года, вводит в заблуждение: кажется, что в производственном секторе — непаханое поле, в связи с чем необходимо заняться посевом проектов. На самом же деле на Юге насчитываются десятки хорошо развитых средних предприятий, выросших даже в отсутствие промышленной политики как таковой. К тому же сама тема импортозамещения для большинства региональных производителей — не новость. Многие производственные компании этого сегмента, не имевшие в своей стратегии развития соответствующих целей и понимания, как их достичь, уже попросту ушли с рынка или были обречены на это. Но понадобился международный военно-политический конфликт, чтобы в стране заговорили о реальном секторе как о ключевом для национальной экономики.Поводом для разговора об импортозамещении на федеральном уровне послужили введённые Россией санкции, но станут ли они поводом для интенсификации производства — это большой вопрос. Тем более что представители бизнеса отмечают: на самом деле их задачи — не расширить производство, а расширить рынки сбыта уже имеющейся продукции, в том числе импортозамещающей.
Но, как признают предприниматели, на этом этапе они бессильны сделать такой рывок самостоятельно. Например, Евгений Крашенников, генеральный директор ООО «Ростинпром», краснодарского производителя оборудования для очистных сооружений, сетует, что его компании приходится конкурировать с крупнейшими мировыми поставщиками: «У них устанавливаются определённые взаимоотношения с проектными компаниями, они проводят семинары, банкеты, другие мероприятия по повышению лояльности. Казалось бы, кто нам мешает их проводить? Мы и проводим, но наши маркетинговые бюджеты несопоставимы с их возможностями». Поэтому г-н Крашенников полагает, что основным видом поддержки для предприятий его отрасли было бы предложение проектным компаниям приобретать отечественное оборудование.
О похожей ситуации рассказывает и Владимир Орлов, директор по экономике и финансам компании «Лемакс», таганрогского производителя котлов, в считанные годы выросшего из малого предприятия в одного из крупнейших российских игроков в своём сегменте. «Открывшиеся возможности ещё не гарантируют отечественному производству развитие, — констатирует г-н Орлов. — К примеру, если мы приобретаем оборудование, то готовы купить отечественное, но ставка по кредиту на покупку будет 12 процентов. А если я куплю немецкое оборудование, то 7–8 процентов. К тому же многие просто морально не готовы покупать российское».
И уж точно никаких иллюзий региональные предприятия не питают в отношении недавних антизападных санкций, которые как бы должны были «стимулировать отечественного производителя». На деле же оказалось наоборот: скажем, для некоторых предприятий пищепрома запрет на импорт из стран ЕС быстро обернулся усложнением условий работы на рынке. Скоропалительно принятые санкции ограничили доступ к сырью для производства, отмечает директор ростовской группы «Хозяинъ» Андрей Волков, а конкурентное напряжение при этом не ослабили: «Правительство запретило импорт ягод и фруктов, свежих и замороженных, но на внутреннем рынке такое сырьё очень дефицитно. Даст ли его Китай в нужном объёме — ещё неизвестно, развитие собственных хозяйств по выращиванию малины или яблок — дело не одного года, а трёх-четырёх. В то же время импорт консервов не запрещён, так что для нас ситуация только усложнилась».
Существует и довольно радикальное мнение о том, что «лучшая поддержка предпринимательству — это никакой поддержки». Фраза, сказанная некогда в интервью «Эксперту ЮГ» генеральным директором ростовской группы «КМ Союз» Евгением Каракушьяном, вообще может считаться девизом многих региональных предприятий. «Мне кажется, производственные предприятия — это компании, которым поддержка не нужна, — убеждён Алексей Калинов, генеральный директор Глубокинского кирпичного завода (Ростовская область). — Ведь что происходит в случае предоставления государственных субсидий? Государство берёт в виде налогов часть денег у тех, кто умеет зарабатывать, и отдаёт их тем, кто этого делать не умеет. Государство поможет, если снимет административные барьеры, к примеру. Мы в соседнем Краснодарском крае традиционно продаём больше кирпича, чем дома, на Дону, хотя транспортное плечо длиннее. Это потому, что на Кубани больше строят: там гораздо проще решать вопросы выделения площадок, разрешения на строительство и так далее».
Угрозы для эффективности
Если же заняться анализом качественных показателей, то можно обнаружить, что успешность типичной средней компании связана прежде всего с наличием грамотного менеджмента, который за время вырастания предприятия из малого бизнеса не только приобрёл и развил навыки стратегического планирования, но и научился сочетать их с формализацией бизнес-процессов. В связи с ухудшением экономической конъюнктуры и возрастанием политических рисков многие предприятия стали жёстче контролировать издержки бизнеса, понимая при этом, что главное — не перестараться. «В погоне за сокращением затрат можно, условно говоря, вместо “жира” сократить “мышцы”, потерять какие-то активы, в том числе и людские, что в долгосрочной перспективе принесёт больше потерь, чем в краткосрочной — экономии», — предостерегает партнёр PwC, руководитель офисов в Ростове-на-Дону и Краснодаре Вячеслав Соловьёв. Согласно опросам группы PwC, сейчас для более чем 75% компаний приоритетом является поиск путей снижения затрат и повышения эффективности.Анализируя устойчивость компаний среднего бизнеса, отметим, что по итогам 2012 года дебиторская задолженность сроком свыше года у них выросла на 31,5% (на фоне роста выручки на 20%) и составила 22% выручки. Если увеличение дебиторки связано с ростом продаж, то можно предположить, что рост выручки компании был обеспечен изменением кредитной политики, а именно увеличением сроков предоставления товарных кредитов. Ирина Тыртышная, эксперт-консультант по вопросам управленческого и финансового консалтинга ростовской «Мауэр Групп», к наиболее распространённым ошибкам финансового управления относит именно слабые механизмы работы с дебиторкой: «Высокая доля просроченной дебиторской задолженности, увеличение периодов отсрочки по договорам, отсутствие реальных механизмов быстрого взыскания в судебном порядке — вот характерные черты неотлаженных механизмов управления работой с клиентами, наносящих серьёзный ущерб финансовому состоянию предприятия. Ситуацию позволяет улучшить внедрение на предприятиях чётких автоматизированных бизнес-процессов».
Традиционно к наиболее актуальным для среднего бизнеса относится и проблема привлечения дешёвого финансирования для новых инвестиций и пополнения оборотного капитала, особенно обострившаяся после увеличения базовой ставки ЦБ до 17%. Прирост кредиторской задолженности у среднего бизнеса ЮФО за 2013 год составил 25,7%, в результате отношение этого показателя к выручке увеличилось до 24,3%. По мнению Ирины Тыртышной, для устойчивого состояния бизнеса оптимальным считается уровень дебиторской задолженности в 25–30% от суммы выручки и кредиторской задолженности (исключая кредиты и займы) в 40–50%. Наличие существенных объёмов дебиторки сроком более года является для компании критичным.
Дайте нам полки
Основной же мотив выступлений руководителей производственных компаний на наших мероприятиях или на страницах журнала таков: государство в состоянии оказать поддержку бизнесу, не включая печатный станок и не тратя поступления от налогов на развитие новых производств — при наличии уже существующих. Вместо этого следует, к примеру, облегчить бизнесу доступ в каналы сбыта, что, пожалуй, является самым больным вопросом для представителей пищепрома.Производители и ритейлеры — давние антагонисты, а если уж говорить о локальных поставщиках, то их отношения с сетями порой заходит в непреодолимый тупик. Производители, быть может, и готовы увеличить мощности производства, но без сбытовых каналов они просто обанкротятся. А доступ к этим каналам, мягко говоря, дело непростое. На одном из конгрессов компаний-«газелей» директор по маркетингу и продажам ростовской молочной компании «Белый медведь» Денис Афанасьев на вопрос из зала о том, приходится ли осуществлять неофициальные выплаты сетям за работу с ними, недвусмысленно ответил: «В вашем вопросе уже содержится ответ на него».
«Сегодня без сетей нельзя, это один из основных каналов сбыта, — констатирует Григорий Лаптев, генеральный директор недавно ушедшей с рынка “Группы АЛЛ”, донского производителя молочной продукции под торговой маркой “На лугу”. — Если говорить о местных сетях, таких, как “Солнечный круг” или даже “Магнит”, то с ними всегда можно договориться и найти компромисс для выхода на полку. Но в целом федеральные сети выставляют неприемлемые для работы условия. Огромные бонусы за вход в сеть, система ретробонусов: такие выплаты приводят к негативным последствиям для производителей. Я убеждён, что вопросы взаимоотношений местных производителей с сетями необходимо решать на законодательном уровне, причём это вполне могут делать власти регионов».
Любовь Железная, директор ПКФ «Маяк», ростовской компании-производителя и переработчика зерна и зерновых продуктов, на одном из наших мероприятий попыталась убедить представителей правительства Ростовской области отменить все субсидии и профинансировать создание торговой сети, в которой были бы представлены донские продукты. В качестве аргумента был приведён такой пример: ЗАО «Тандер» (управляющее сетью «Магнит») закупает у производственной компании чечевицу по 21,6 рубля, а продаёт по 79,9 рубля. «У нас рентабельность 4 процента, у них — 400, — негодовала г-жа Железная. — Гипермаркет “Лента” согласился взять у нас 12 товарных позиций, но я подсчитала, что только за вход в сеть нам придётся отдать порядка трёх миллионов рублей!»
А без обеспечения полок невозможно говорить об идеологии развития производства. «Нам в одной сети сказали: “Что хотите делайте, нам всё равно, из чего сделано молоко, но цена должна быть 18 рублей”. Мы хотим поставлять качественную продукцию, но по той цене, какую она заслуживает. Дайте нам полки — и мы будем развиваться сами», — говорит Григорий Лаптев.
Глобализация мышления
Не следует тешиться мыслью, что средний бизнес в принципе справится без поддержки государства. Рыночная конъюнктура не способствует оптимизму, даже если реальные статистические показатели деятельности компании не ухудшаются. Как отмечает генеральный директор ЗАО «Адлерская птицефабрика» Дмитрий Гурбич, рынок продовольствия так же подвержен макроэкономическим рискам, как и другие, а вдобавок к ним есть ещё и специфические, отраслевые ограничения для роста. «Мы импортозависимы в том, что касается многих видов сырья и материалов: генетический материал, соя, зерно, премиксы, вакцины, — перечисляет угрозы для регионального птицеводства г-н Гурбич. — Снижение доходов потребителей приведёт к тому, что упадёт спрос на дорогие позиции. И это будет происходить на фоне угрозы перепроизводства в массовом сегменте, без возможности экспорта “лишних” позиций. Помимо того, что на рынке работает большое число местных производителей, мясной рынок России открылся для новых внешнеполитических союзников, прежде всего для Китая. Объём китайского экспорта в страны Юго-Восточной Азии сопоставим с объёмом всего российского рынка, так что размеры возможной товарной интервенции для нас сегодня непредсказуемы».Проблема конкуренции с импортом актуальна и на фоне введённых санкций. По словам гендиректора ростовской «Группы Агроком» Сергея Сапотницкого, официальный объём импорта продовольствия в Ростовскую область явно занижен. «Зарубежное сырьё заходило в страну не потому, что это было политическое решение, а потому, что это выгодно, — говорит г-н Сапотницкий. — В прошлом году свиноводство у нас было убыточным, сейчас свинина подорожала на 40-50 процентов. Идёт повышение рентабельности, рост цены увеличит объём выпуска. Совсем недавно было выгоднее брать импортное сырьё. Но чтобы заместить 30 процентов импорта, нужны новые инвестиции. На то, чтобы запустить новый свинокомплекс, нужно два года. Инвестиции пойдут, если тренд будет сохраняться».
Важно, чтобы помощь государства не была чисто символической. Например, Адлерская птицефабрика обращалась к поддержке региональной администрации, получая субсидии, компенсировавшие рост стоимости кормов, но общий объём субсидий не превысил двух процентов от выручки. Между тем Дмитрий Гурбич убеждён, что региональные власти в силах повлиять на спрос потребителей: «В Белгороде, к примеру, невозможно встретить продукцию кубанских производителей, а на Кубани доля белгородских производителей — не менее 30 процентов по различным видам мяса, и она не падала даже во время вспышек африканской чумы свиней на Белгородчине».
В то же время региональный средний бизнес в последние годы не отказывался от планов развития. «Если стремиться всего лишь попасть на полку, — считает председатель совета директоров банка “Центр-инвест” Василий Высоков, — то рано или поздно на эту полку придёт второй производитель. Если же добиваться того, чтобы продукция была глобально конкурентоспособной, за ней будут выстраиваться очереди». Региональному среднему бизнесу этот путь вполне по силам.
