93 100 13

Наступление Сечина

1064
14 минут

Последние недели принесли немало новостей, свидетельствующих о значительном усилении на юге России НК «Роснефть» и связанных с нею структур. Это неминуемо означает повышенное внимание к региону со стороны Игоря Сечина — пожалуй, самого влиятельного сегодня представителя российского госкапитализма. Для глав субъектов, где сейчас растёт активность компании, это чревато большими испытаниями — Сечина не назовешь простым партнёром

Наступление Сечина

1064
14 минут

Последние недели принесли немало новостей, свидетельствующих о значительном усилении на юге России НК «Роснефть» и связанных с нею структур. Это неминуемо означает повышенное внимание к региону со стороны Игоря Сечина — пожалуй, самого влиятельного сегодня представителя российского госкапитализма. Для глав субъектов, где сейчас растёт активность компании, это чревато большими испытаниями — Сечина не назовешь простым партнёром

Наступление Сечина

Поделиться
Когда в середине лета стало известно, что близкий к «Роснефти» холдинг «Новапорт» ведёт переговоры о покупке акций ростовского аэропорта, принадлежащих Ивану Саввиди, многие аналитики были в недоумении. Зачем, спрашивается, «Новапорту» нужна часть актива, контроль над которым Саввиди вот-вот утратит в результате серии судебных процессов, после чего судьба аэропорта будет предрешена? Ещё в конце августа Евгений Чудновский, руководитель входящего в группу «Ренова» холдинга «Аэропорты регионов», говорил, что точка невозврата по проекту нового ростовского аэропорта «Южный» пройдена — аэропорт будет. И вот теперь, когда «Новапорт» подтвердил покупку акций Ивана Саввиди, аналитики снова не исключают сценарии, при которых строительство «Южного» может оказаться под вопросом.

А в Дагестане, где в первых же выступлениях в статусе главы республики Рамазан Абдулатипов провозгласил курс на обновление руководящих кадров, мало кто ожидал возвращения в большую политику 62-летнего «тяжеловеса» Гаджи Махачева, который в конце сентября занял должность вице-премьера республиканского правительства. Наблюдатели тогда выдвинули единственную логичную версию этого кадрового хода: возвращение Махачева, ещё с начала девяностых контролировавшего дагестанскую нефтянку, связано с планами «Роснефти» — единственной компании, ведущей в республике добычу углеводородов. Так что вряд ли стоит удивляться, что это назначение совпало с новостями о планах «Роснефти» поучаствовать в ряде проектов на шельфе Каспийского моря.

Ставленником президента «Роснефти» Игоря Сечина называют и недавно назначенного губернатором Ставропольского края Владимира Владимирова, который до прихода во власть работал в крупных нефтяных холдингах, в том числе и в одной из структур «Роснефти» — ОАО «Верхнечонскнефтегаз» в Иркутской области.

Подтверждается тенденция, которую мы выявили в экономике юга России сравнительно недавно: значительное усиление нефтегазовой отрасли, которая раньше играла на Юге не слишком большую роль. В частности, относительно «Роснефти» эксперты отмечают, что компания начала консолидацию своих ранее разрозненных активов в ЮФО и СКФО по кластерному принципу (см. интервью-врезку).

Хроника экспансии

В совокупных показателях «Роснефти» ЮФО и СКФО пока занимают небольшую долю. Например, Туапсинский НПЗ в 2010 году переработал 4,51 млн тонн нефти — это меньше, чем 10% от всего объёма переработки «Роснефти», имеющей основные мощности в Поволжье, Сибири и на Дальнем Востоке. В сегменте добычи доля южных месторождений ещё меньше: в 2011 году в пяти регионах Юга подразделения «Роснефти» добыли порядка 3 млн тонн нефти — меньше, чем 3% от того, что добывает компания по всей стране.

Первые признаки того, что «Роснефть» готовится к серьёзной экспансии на Юге, появились в 2010 году, когда компания объявила о модернизации Туапсинского НПЗ с увеличением мощности переработки с 5 до 12 млн тонн в год, а также о планах построить новый НПЗ в Чечне. А в 2011 году Игорь Сечин, который в тот момент занимал пост вице-премьера российского правительства и курировал ТЭК, провёл на Юге разведку боем, возглавив предвыборный список «Единой России» на выборах в Госдуму в Ставропольском крае.

Явление Сечина на Ставрополье имело далеко идущие последствия, и не только экономического характера (местной нефтянке было обещано 15 млрд рублей инвестиций, и эти деньги уже пошли в регион). В ноябре 2011 года со скандалом ушёл в отставку могущественный руководитель МРСК Северного Кавказа Магомед Каитов, которого Сечин обвинил в том, что тот собрал для себя «персональные привилегии». А в мае следующего года подал в отставку и тогдашний губернатор Ставропольского края Валерий Гаевский, которого Кремль не подпустил к формированию регионального списка кандидатов в Госдуму. Одним из тех, кто прошёл в парламент по «списку Сечина», был преемник Гаевского Валерий Зеренков, хотя его кандидатура оказалась откровенно неудачным выбором. Новому губернатору Владимирову сразу же пришлось уволить почти весь состав кабинета своего предшественника.

Пару лет назад «Роснефть» обозначила свои интересы и в маленькой Ингушетии, взяв под своё крыло добычу местной нефти. Всего за год созданная здесь «дочка» холдинга стала единственной в республике крупной компанией (51 место в недавнем рейтинге крупнейших компаний СКФО Аналитического центра «Эксперт ЮГ»). В конце августа глава Ингушетии Юнус-Бек Евкуров подписал соглашение о сотрудничестве с «Роснефтью», которое гарантировало предоставление компании земельных участков под развитие сети АЗС.

Ещё одно направление южной экспансии «Роснефти» — консолидация топливозаправочных комплексов (ТЗК) в аэропортах ЮФО и СКФО. Первым южным аэропортом для компании были Минеральные Воды, в апреле стало известно, что «Роснефть» покупает у холдинга «Базовый элемент» сеть ТЗК в аэропортах Краснодарского края, а в июле настал черёд ТЗК ростовского аэропорта. Всё это — часть процесса, который уже несколько лет разворачивается на федеральном уровне: в настоящее время, по данным компании, «Роснефть» и её партнёры могут предоставлять услуги по заправке более чем в 25 аэропортах России, в том числе в московских «Шереметьево» и «Внуково».

Топливозаправочные активы «Роснефти» выделены в отдельную структуру — «РН-Аэро», которая за пять лет нарастила выручку в 40 раз (см. график 1). Главный редактор портала Avia.ru Роман Гусаров говорит, что ТЗК — это самая доходная часть аэропортового бизнеса, поэтому экспансия будет продолжаться. К тому же российский рынок авиаперевозок растёт завидными для других отраслей темпами. В частности, в четырёх крупнейших аэропортах юга России совокупный пассажиропоток с 2009 по 2012 годы вырос более чем на 60% — с 4,786 до 7,874 млн пассажиров (см. график 2). На этой высокой волне на Юге вслед за «Роснефтью» активизировалась группа «Новапорт», основанная давним соратником Игоря Сечина Романом Троценко.

Враг моего врага

Точкой входа в ЮФО для «Новапорта» стал аэропорт Астрахани, где ещё в 2008 году группа приобрела 43% акций. Далее холдинг уделял основное внимание аэропортовым активам в восточной части страны и вновь появился на Юге только в марте 2011 года, купив с аукциона у Росимущества 51% акций аэропорта Волгограда. Примечательно, что сначала на этот актив претендовала «Ренова», которая в итоге отказалась от участия в аукционе. Перспективность покупки для «Новапорта» была несомненной: низкая база при большом потенциале. Население Волгограда — около миллиона человек, но пассажиропоток в аэропорту по итогам 2010 года составлял всего 471 тысячи человек. Вскоре после этого город-герой получил право принимать матчи Чемпионата мира по футболу 2018 года, что сразу дало стимул для развития аэропорта.

Ростовский аэропорт с появлением на Дону нового губернатора Василия Голубева попал в поле интересов «Реновы». Позиция группы Виктора Вексельберга всегда была однозначной: после завершения строительства нового аэропорта «Южный» старый должен быть закрыт. Но на пути этого замысла стал мажоритарный акционер нынешнего аэропорта Иван Саввиди, чьи структуры контролировали более 52% его уставного капитала. Предложение «Реновы» продать пакет Саввиди назвал «ничтожным», и тогда борьба за аэропорт перешла в судебную плоскость. Истцом выступило правительство Ростовской области, которое оспорило в арбитраже невыплату компанией Саввиди «Праймери-Дон» дивидендов по акциям аэропорта за 9 месяцев 2012 года. В том случае, если бы дивиденды были выплачены, это лишило бы голосующей силы привилегированные акции Саввиди, а большинство обычных акций находится на балансе региона. В результате контроль над активом перешёл бы к областному правительству, а далее акции аэропорта предполагалось передать в уставный капитал совместного с «Реновой» предприятия «Ростоваэроинвест». После этого судьба старого аэропорта становилась совершенно предсказуемой — оставалось только успеть построить новый к ЧМ-2018.

Ещё недавно дело Ивана Саввиди казалось почти полностью проигранным — выплатить злосчастные дивиденды его компании обязали арбитражные суды трёх инстанций. В конце сентября после проигрыша в кассации Сергей Сапотницкий, руководитель холдинга Саввиди «Группа Агроком», заявил, что планируется надзорная жалоба в Высший арбитражный суд (ВАС). Но уже через несколько дней стало известно, что «Новапорт» всё-таки станет акционером ОАО «Аэропорт Ростов-на-Дону». До завершения сделки «Новапорт» отказывается от каких-либо комментариев — хранят молчание и «Аэропорты регионов», мотивируя это тем, что они не являются акционером старого аэропорта. Однако уже известно, что на 13 декабря назначено внеочередное собрание акционеров, которое должно выбрать новый совет директоров.

Хаб под вопросом

Ситуация вокруг ростовского аэропорта — это далеко не первый случай, когда интересы Игоря Сечина и Виктора Вексельберга жёстко пересекаются: здесь можно вспомнить и долгую историю вхождения ТНК-ВР в состав «Роснефти», и борьбу за столичный аэропорт «Домодедово», на который также претендует альянс «Новапорта» и «Роснефти». Впрочем, каково бы ни было соотношение экономики и политики в истории вокруг ростовского аэропорта, главный вопрос здесь по-прежнему сводится к судьбе проекта «Южный хаб». И здесь, не исключено, снова возможны варианты.

В недавнем интервью одному из ростовских изданий донской вице-губернатор Сергей Горбань заявил, что в ближайшее время контроль над аэропортом перейдёт к правительству Ростовской области или государству. «Мы не скрываем, что земля под действующим сегодня аэропортом будет использована под строительство жилья и социальных объектов», — заявил г-н Горбань, уточнив, что говорить о смене собственника аэропорта рано, так как пока он не видел документов о продаже акций «Новапорту». О том, что сделка ещё не закрыта и никаких платежей по ней не было, на минувшей неделе говорили и неофициальные источники в отрасли.

В конце октября также стало известно, что ВАС оставил в силе решения судов нижестоящих инстанций по делу о невыплате дивидендов за 9 месяцев 2012 года, хотя на подходе первое слушание еще одного дела — на сей раз о невыплате дивидендов уже за весь прошлый год. Решение суда первой инстанции вполне предсказуемо, однако арбитраж — это далеко не единственный игрок, способный оказывать влияние на развитие сюжета вокруг аэропорта. В середине октября МВД сообщило о задержании Михаила Зельдина, президента аудиторско-консалтинговой группы «Аверс», которая летом победила в конкурсе на оказание услуг по оценке земель для строительства нового аэропорта. Зельдину вменяют организацию схемы по завышению или занижению стоимости активов, находящихся в федеральной собственности; при этом можно вспомнить, что стоимость услуг по оценке земель для «Южного», заявленных «Аверсом», была удивительно низкой — всего 13 тысяч рублей. Да и судебные разбирательства могут вскоре получить другой оборот. Как известно, уже в нынешнюю сессию Госдума должна рассмотреть законопроект об объединении Верховного и Высшего арбитражного судов. Это станет очередным ударом окружения президента Владимира Путина по группе, близкой к премьер-министру Дмитрию Медведеву, в которую входят как глава ВАС Антон Иванов, так и основатель «Реновы» Виктор Вексельберг.

Эксперты авиарынка считают, что если «Новапорт» в самом деле закрепится в Ростове, то развитие событий может пойти непредсказуемым путем. «Думаю, это не последнее изменение собственника — судьба и старого, и нового аэропорта ещё будет решаться», — говорит Роман Гусаров. По его мнению, «Ренова» начнёт строить новый аэропорт только в том случае, если у неё будет стопроцентная уверенность в том, что старый окажется закрыт. А пока существует возможность, что этого не произойдёт, риски проекта «Южный хаб» слишком велики. «”Новапорт” опоздал к началу “банкета” и теперь пытается войти через чёрный ход, — говорит г-н Гусаров. — В результате у “Аэропортов регионов” может возникнуть ситуация, когда их ухватили за ноги и говорят: беги. Сейчас им надо разрабатывать новую стратегию или приступать к переговорам. Думаю, что в результате кто-то уступит контроль над старым аэропортом либо возникнет альянс, хотя это маловероятно».

Ситуацию, при которой строительство нового аэропорта может оказаться под вопросом, не исключает и руководитель консалтинговой компании Infomost Борис Рыбак, хотя он не склонен политизировать сюжет. Появление «Роснефти» и «Новапорта» в Ростове, полагает г-н Рыбак, связано прежде всего с тем, что доступных привлекательных активов в российской аэропортовой отрасли осталось немного, поэтому структуры, ориентированные на экспансию, используют каждую удобную возможность. Тем более что и ростовский аэропорт, и его ТЗК — это весьма прибыльные предприятия (см. график 3).

Наконец, надо отметить, что в экспертном сообществе по-прежнему нет единого мнения по поводу того, нужен ли в Ростове новый аэропорт. Например, глава ассоциации гражданской авиации «Аэропорт» Виктор Горбачёв убеждён, что никакой необходимости в этом нет: «Старый аэропорт находится в черте города — ну и что? Надо не новый аэропорт строить, а развивать систему управления воздушным сообщением. Нормальный европейский аэропорт выполняет 50–70 операций в час, а у нас — до 30. Вот этими вопросами и надо заниматься».

Спасительный шельф

Планируемый выход «Роснефти» на каспийский шельф, о чём также стало известно недавно, может кардинально улучшить показатели добычи компании на юге России. Уже несколько лет подряд объём добычи у южных «дочек» «Роснефти» падает почти везде, а их финансовые показатели не отличаются стабильностью (см. графики 4–5). В ряде случаев это приводило к политическим обострениям. В апреле глава Чечни Рамзан Кадыров уже не в первый раз выступил с жёсткой критикой в адрес компании, заявив, что её дочернее ОАО «Грознефтегаз» не выполняет ни один пункт существующих договорённостей с руководством республики. Среди прочего Рамзан Кадыров заявил, что компания не платит налоги в бюджет республики, и для закрытия образовавшихся дыр пришлось брать кредиты. А подход «Грознефтегаза» к эксплуатации недр региона глава Чечни назвал «абсолютно бесхозяйственным»: добыча снижается из года в год, а новые скважины не разрабатываются. На бумаге пока остаётся и обещанный три года назад НПЗ.

Похожая ситуация сложилась в Ставропольском крае и в Дагестане, где в советское время добывали очень приличные объёмы нефти (в первом регионе — не менее 7 млн тонн в год, а во втором — до 2 млн тонн). Но если в Чечне проблема падения добычи упирается в отсутствие инвестиций в разработку новых месторождений, то на Ставрополье и в Дагестане (а также на Кубани) остались в основном трудноизвлекаемые запасы. В частности, бывший министр промышленности Ставрополья Дмитрий Саматов отмечал, что месторождения углеводородов в регионе находятся на заключительной, четвёртой, стадии разработки — степень выработки составляет около 80%.

Существенно нарастить добычу на Юге «Роснефть» уже давно планировала за счёт разработки каспийского шельфа, начав подготовительные работы на его дагестанском участке ещё в прошлом десятилетии. В этот проект было вложено порядка 10 млн долларов, но без особых результатов. На смену «Роснефти» в 2008 году пришёл альянс ЛУКОЙЛа и «Газпрома» в лице их совместного предприятия «ЦентрКаспнефтегаз», очень быстро обнаруживший крупное нефтегазоконденсатное месторождение на структуре «Центральная» в 150 км восточнее Махачкалы. После этого руководство республики получило повод говорить о громадном потенциале шельфа, который оценивается в 340 млн тонн нефти и 540 млрд кубометров газа (для сравнения, доказанные запасы «Грознефтегаза» в Чечне оцениваются в 60 млн тонн нефти и 3,1 млрд кубометров газа). Но к промышленному освоению так и не приступили, хотя в соседней Астраханской области ЛУКОЙЛ начал добывать каспийскую нефть ещё в 2010 году.

Первоначально предполагалось, что разработкой структуры «Центральная» займётся «ЦентрКаспнефтегаз», но у этой компании в октябре 2009 года истекла лицензия. Кроме того, требовалось урегулировать пограничные вопросы, поскольку в своё время было принято решение, что в случае обнаружения на «Центральной» коммерческих запасов углеводородов они должны разрабатываться на паритетной основе Россией и Казахстаном. В конце октября на конференции «Нефтяной комплекс России: карта будущего» замминистра природных ресурсов РФ Денис Храмов сообщил, что выдача лицензии на месторождение произойдёт, когда правительства России и Казахстана окончательно договорятся о порядке его освоения. Тогда же стало известно, что «Роснефть» уже подала заявки на ряд участков в акватории Каспийского моря. В частности, в Дагестане это Тюлений участок в северной части республики.

«Реально разработкой шельфовых месторождений может сегодня заняться только “Роснефть”, у нас большие надежды на эту компанию», — говорил ещё в июльском интервью вице-премьер Дагестана Абусупьян Хархаров. Так что недавнее появление в правительстве республики Гаджи Махачева, который до 2009 года возглавлял совет директоров ОАО «НК “Роснефть”-Дагнефть», надо, видимо, воспринимать именно в контексте шельфовых амбиций компании, которые на Каспии не ограничиваются лишь Дагестаном. В Казахстане «Роснефти» принадлежит 25% в проекте по освоению структуры «Курмангазы», в июле Игорь Сечин обсуждал перспективы совместной работы на шельфе с коллегами из Азербайджана, а в начале октября компания вошла в проект освоения Лаганского блока у берегов Калмыкии, где потенциальные запасы оцениваются более чем в 800 млн баррелей нефтяного эквивалента.

Понятно, что пока можно говорить только о долгосрочных перспективах всех этих проектов, но стратегические приоритеты в добыче на Юге «Роснефть» расставила уже вполне зримо.


В подготовке материала принимал участие Алексей Иванов
0
0
0
0
0
Подпишитесь на каналы «Эксперта Юг», в которых Вам удобнее нас находить и проще общаться: наше сообщество ВКонтакте, каналы в Telegram и на YouTube, наша группа в Одноклассниках .