Председатель РРО "Опора России" Аркадий Гершман//Фото: РРО "Опора России"
Первое место в рейтинге по итогам кризисного года означает, что местное отделение не просто расширялось, но и вносило большой вклад в стабилизацию экономической ситуации в регионе, занималось разработкой мер поддержки бизнеса. О том, как прошел для предпринимательского сообщества этот год и какие последствия для бизнеса это будет иметь, Аркадий Гершман рассказал «Эксперту Юг».
Разработка мер поддержки от «Опоры»
— Ростовское областное отделение «Опоры России» признано лучшим по итогам 2020 года. Что это теперь значит для отделения? Как бы вы охарактеризовали работу организации, подводя итоги 2020 года?
— «Опора России» — это крупнейшая общественная организация МСП, которой в этом году исполнилось уже 18 лет. Региональные отделения «Опоры России» есть в 80 регионах РФ, а за рубежом — более 30 представительств. Т.е. это очень крупная, разветвленная структура. Для чего? Чтобы быть как можно ближе к каждому предпринимателю, помогать развивать и защищать его бизнес. Я пришел в региональную «Опору России» совсем недавно, по сравнению с другими региональными руководителями, – менее четырех лет назад в ранге вице-председателя. На тот момент мы были где-то на 50-х местах. Сейчас мы стали первыми. Численность регионального отделения «Опоры России» за последние два года выросла в восемь раз — почти до 800 предпринимателей. Членами организации в Ростовской области создано более 25 тыс. рабочих мест.
— По каким критериям измеряется этот показатель?
— Существует свыше двадцать шесть критериев нашего рейтинга. Один из первых – это общее количество членов. Мы за два года выросли в восемь раз – со 100 членов до почти 800. По выполнению такой функции как финансовая ответственность, своевременная уплата членских взносов мы тоже впереди. Также имеет значение количество местных отделений. У нас за два-три последних года количество отделений выросло в пять раз, до 24. Но дело даже в общем количестве предпринимателей в регионе. Тогда бы Москва была на первом месте, а это далеко не так.
— А от чего все-таки зависит оценка качества работы «Опоры России» в регионе? Интересны не только какие-то технические, но и качественные показатели – конкретная помощь предпринимателям?
— Это очень сложный вопрос. Мы, например, принимали активное участие в разработке положений о снижении налоговой ставки в Ростовской области. Благодаря, в том числе нам, налоговая ставка по упрощенной системе налогообложения в регионе снижена до 1%. Это, конечно, не на 100% наша заслуга. Как говорится, у победы много отцов. Но мы принимали серьезное участие, говорили и предлагали на всех уровнях. В том числе, по снижению ЕНВД в два раза во всех муниципалитетах области. Доказывали, что эти послабления необходимы не по конкретным ОКВЭДам, а всем представителям конкретной отрасли.
— То есть, вы участвовали в разработке антикризисных мер на уровне региона?
— Именно. Но дело не только в антикризисных мерах. Это общая работа «Опоры России» и по РФ, и по области, и в муниципалитетах. Если обратиться к рейтингу, то дальше, например, в нем есть такой критерий, как законотворчество и взаимодействие с общественной палатой, с ОНФ, с правительственными структурами. Рейтинг упоминания в СМИ, наконец, участие в мероприятиях, влияние на экономику.
В начале пандемии встречи с губернатором и согласование мер поддержки проходили в онлайн-режиме//Фото: РРО «Опора России»
— Что имеется в виду под взаимодействием с ОНФ и другими структурами? Как эта работа влияет на конечный результат — содействие развитию бизнеса в регионе?
— Ответ на этот вопрос в целом предполагает ответ на вопрос «для чего нужна «Опора России»?». Это бизнес-объединение предпринимателей, задача которого – лоббирование интересов своих членов на любом уровне. Поэтому наш президент [Александр Калинин] постоянно участвует в обсуждениях экономических вопросов, в том числе, с президентом страны [Владимиром Путиным], с [премьер-министром РФ Михаилом] Мишустиным, с [первым вице-премьером РФ Андреем] Белоусовым, с [министром финансов РФ Антоном] Силуановым. А в нашем регионе, в «Опору России» входят два депутата Госдумы — Юрий Кобзев и Максим Щаблыкин, три депутата Законодательного собрания области — Евгений Дегтярев, Виктор Халын и Михаил Сапрыкин, два руководителя администрации двух городов – Зверева (Михаил Солоницин, 15 декабря назначен министром ЖКХ области) и Зернограда (Анатолий Рачков), а также руководители областных филиалов двух федеральных банков и руководитель Ростовского регионального агентства поддержки предпринимателей Яна Куринова. Сильный тянется к сильному, нам нужно было в первый год получить известность и узнаваемость в регионе, чтобы к нам пошли руководители.
Вторая причина — это информационное поле. Мы постоянно проводим семинары и вебинары, любые ВКС, круглые столы, деловые завтраки, форумы, обучение.
Третья причина — внутренняя кооперация и взаимовыручка. Т.е. мы помогаем друг другу: мы друг у друга покупаем. И кооперация эта существует не только по области, но по РФ и даже по всему миру.
Четвертое — это благоприятный имидж, повышающий привлекательность каждого предпринимателя. Нам надоело, что нас считают барыгами, спекулянтами, коммерсами или жуликами. Мы создаем рабочие места, даем налоги, создаем предприятия. Как выразился президент «Опоры России», надо было закрыть всех предпринимателей, чтобы люди поняли, для чего они нужны. Когда негде стало подстричься, пообедать, купить товар, люди поняли, зачем нужен бизнес.
Также мы проводим много различных социальных акций. Сейчас в эпоху ковида мы кормим врачей, покупаем посуду в госпитали, предоставляем транспорт — помогаем как можем, у нас еще много соцпроектов. Например, руководитель нашего комитета по ЖКХ Георгий Гудадзе, у которого несколько своих УК, он отменил коммунальные платежи для врачей, проживающим в домах, обслуживаемых его УК. Он сделал это за счёт прибыли компании. Он говорит, что не хочет, чтобы люди считали УК жуликами.
Пятое — «Опора России» для многих социальный лифт.
Шестое в «Опоре России» есть бюро по защите прав предпринимателей, куда может обратиться за поддержкой любой ее член.
— И какого рода поддержку он получит?
— Юридическую. Консультацию, возможность обращения от имени организации, адвокатское сопровождение. На первом этапе – бесплатно, а потом платно, но все дешевле, чем воспользоваться этой услугой на рынке. Мы ведь все-таки предприниматели.
— Но ведь в регионе есть уполномоченный по защите прав предпринимателей – не дублируется ли здесь его деятельность?
— Чем больше институтов поддержки, тем больше, хочется верить, этой поддержки. Плюс изначально институт уполномоченного и закон о его деятельности формировался для защиты от уголовного преследования, и [уполномоченный при президенте по защите прав предпринимателей] Борис Титов, в основном, говорит об уголовном преследовании. Институт уполномоченных по правам бизнеса — это все же больше госструктура, а мы общественная организация, которая отчитывается только перед своими членами. Мы говорим о развитии, об административном преследовании или нарушениях, о неправильных налоговых претензиях, проверках различных контрольно-надзорных органов – Роспотребнадзора, пожарного надзора и т. д. Но мы стараемся помогать друг другу с обращением в институт уполномоченного по правам бизнеса, если потребуется. Мы постоянно взаимодействуем с [уполномоченным по правам предпринимателей в Ростовской области] Олегом Владимировичем [Дерезой] по многим вопросам развития бизнеса и защите его прав.
— Могли бы привести какой-нибудь конкретный пример, касающийся защиты от преследования или необоснованных претензий?
— В разгар пандемии к нам обратились руководители детских дошкольных центров с тем, что их не могут отнести ни к школам, ни к садикам, и поэтому их не открывают. Мы рассказали об этой проблеме на встрече с губернатором, и вопрос решили — выпустили соответствующее постановление. Очень часто люди обращаются с какой-то просьбой купить или продать, или по поводу поиска специалистов, или в поисках какой-то техники – вот это и есть кооперация. У нас работает и телефон «горячей линии».
— На «горячую линию» какие вопросы, в основном, поступают?
— Все подряд: как бытовые и хозяйственные, так и нормотворческие. Вопросы земли, налогов, тарифов, административных барьеров – они вечны. У нас есть мощный комитет по предпринимательскому образованию, который готовит интересные законотворческие изменения. Есть комитет по образованию, который, к примеру, поднял вопрос, почему в образовательных государственных структурах у людей льготная пенсия, а после работы в коммерческих образовательных учреждениях – не льготная. В каждом городе, в каждом муниципалитете мы должны быть экономической силой, с которой считаются, с которой советуются, которую поддерживают.
— Какие вопросы вы планируете решать в первую очередь?
— Для меня было бы очень серьезным вопросом попробовать изменить налогообложение на следующий год. Да, мы добились снижения в шесть раз УСН в этом году. Если мы в следующем году сможем уменьшить его в два раза – это будет большим подспорьем для предпринимателей.
Бизнес хочет продлить налоговые каникулы
— Как предпринимательское сообщество Дона переживает текущий период?
— Мы живые, но ситуация нерадостная. Если не будет полного локдауна, а меры поддержки будут продлены, включая снижение налоговой нагрузки, то бизнес-сообщество в основной своей массе выживет. Вы знаете, пока ситуация в бизнесе становится только хуже. Слава богу, не локдаун, но все очень тревожно – маленькая покупательская способность, малое количество людей, ограничения по времени, ограничения по нормам. Помимо этого, сейчас предприниматели начинают возвращать те самые кредиты по зарплате, которые взяли в период локдауна. С нового года отменяют ЕНВД и мы возвращаемся к старому налогообложению. На этом фоне, например, у меня возникли предложения, которые я донес до губернатора на встрече с ним 11 декабря.
— Что это за предложения?
— Продолжение антикризисных мер, хотя бы на первое полугодие 2021 года. Они касаются снижения налогов. Помимо этого, мы предложили на встрече с губернатором Василием Голубевым 11 декабря разработать меры поддержки для предпринимателей, которые оказались в чрезвычайной ситуации. Речь, например, идет о пожарах. В сентябре и октябре были пожары на рынках в Шахтах, а в декабре — на рынке «Классик» в Ростове. В результате большое количество предпринимателей лишились источника заработка. При этом страховые общества, как мне известно, не страхуют нестационарные павильоны. Это считается зоной риска. Предложение следующее — проработать этот вопрос со страховщиками, а также разработать в Ростовском региональном агентстве поддержки предпринимательства (РРАПП) новый продукт — льготный кредит для таких пострадавших предпринимателей. Губернатор в ходе встречи с нами тут же поручил министерству экономического развития проработать вопрос со страховщиками. Вопрос с льготными кредитами, насколько мне известно, также сейчас рассматривается в РРАПП. В целом хочу отметить, что в этом году губернатор несколько раз встречался с нами, записывал все предложения, проблемы, пожелания. Все вопросы потом действительно решались быстро. То же самое можно сказать и про министерство экономического развития региона, и про РРАПП — их руководители всегда идут навстречу нашим пожеланиям и даже решают некоторые вопросы в «ручном режиме».
Сгоревшие павильоны Центрального рынка в Шахтах//Фото: ГУ МЧС по Ростовской области
— А как вы считаете, не критикуя власть, можно отстаивать интересы бизнеса?
— Критика должна быть конструктивной. Просто критика ради критики, болтовня, раскачивание лодки – это пустое. А если критика идет одновременно с предложением конкретных мер – это вполне оправдано.
— Как бы вы в целом охарактеризовали существующие меры поддержки, которые были разработаны на региональном уровне в начале пандемии?
— Они правильные, нужные и действенные, но бизнес-сообщество считает их недостаточными. Сейчас многие организации, несмотря на определенные послабления, так и не открылись. Например, различные детские центры. А ведь льготы у них закончились. Поэтому необходимо пролонгировать меры поддержки. С нового года отменяется ЕНВД, налоги увеличатся, мы возвращаемся к старому налогообложению. Однако у нас по-прежнему кто-то или не открылся, или ограничен в своих действиях.
— Какие меры поддержки вы считаете наиболее эффективными?
— Финансовые. Уменьшение налогообложения по УСН с 6 до 1%, уменьшение ЕНВД в два раза. Это региональные меры поддержки, принятые Законодательным собранием. Там есть свои условия применения, но для большего числа предпринимателей теперь это стало возможным. То же самое касается и ЕНВД. Размер ставки этого налога был на усмотрение муниципалитетов. Но по решению губернатора все муниципалитеты уменьшили его в два раза. Что касается федеральной поддержки, то наибольшую эффективность показали два вида льготных кредита, в том числе, безвозвратный при условии сохранения численности персонала. Это, кстати, впервые, когда наше государство дало безвозвратный кредит.
Арендаторы в роли спасителей бизнеса
— Вы как раз один из представителей бизнеса, который пострадал сильнее всего, наряду с отельерами, рестораторами, туризмом…
— Но государство так не посчитало. У меня в Шахтах есть торговый центр «Максимум» площадью 16 тысяч квадратных метров с кинотеатрами. Но ТЦ не относятся к пострадавшим от пандемии, хотя сейчас там пусто. Посещаемость только за ноябрь упала на 15-20%, по сравнению с прошлым годом. И я не получил никаких льгот.
— По вашему прогнозу, насколько упадет посещаемость по итогам года?
— Процентов, минимум, на 40. Несколько месяцев мы вообще были закрыты. Но у меня много направлений в деятельности: я занимаюсь строительством, торговлей, тендерными услугами, арендой помещений. Но чтобы сдавать помещение в аренду, я их сам проектирую и строю. Например, ТЦ «Максимум» строился мною, мною проектировался, на сегодня у нас в нем работает около 50 человек, которые заняты уборкой, охраной, рекламой, выполнением коммунальных услуг, обеспечением жизнедеятельности. Т.е. мы не просто построили и сдали в аренду, ТЦ – это живой механизм. Мы не стали нанимать управляющую компанию, а сами этим занимаемся. Главное во время любого кризиса – это сохранить команду. Понятно, что надо уменьшить затраты, биться за каждый рубль, заниматься общими вопросами, но если ты сохранил арендаторов, основных своих сотрудников, то ты потом можешь пережить что угодно.
В период локдауна ТЦ «Максимум» в Шахтах, принадлежащий Аркадию Гершману, два месяца не работал//Фото: arendator.ru
— Вы как арендодатель пошли ли вы навстречу арендаторам?
— Я был одним из первых, кто в Ростовской области, да и в России, отменил всю аренду для своих арендаторов на период локдауна. Это длилось в течение двух месяцев. Арендаторы платили коммунальные затраты, если они были общего характера, и было оплачено необходимое обслуживание. Так как торговый центр – это живой механизм, его надо охранять, обогревать, вентилировать.
Количество предпринимателей сократится
— Чему лично вас научил нынешний кризис?
— Надо понимать, что нынешний кризис не только «рукотворный». Впервые предприниматели не сами закрылись, а вынуждены были закрыться по требованию государства. И в помощь предпринимателям нужны были кредиты не для развития бизнеса или латания дыр, а для решения социальной задачи. Государство, в любом случае, не покроет всех издержек, нужно становиться более эффективными. Поэтому текущая ситуация подтолкнет нас к цифровым формам ведения бизнеса: к онлайну, аутсорсингу и «удаленке».
— Ваш прогноз на следующий год: за какой период возможно восстановление особенно пострадавших от пандемии отраслей? Как изменится число зарегистрированных предпринимателей в регионе?
— Цифровые прогнозы давать не хочу, но думаю, что процентов на 10 сократится количество предпринимателей. Когда закончится пандемия, тогда мы сможем спокойно жить и работать. Но когда это произойдет, мы не знаем. Я планирую обратиться к Василию Голубеву с просьбой выделить помещение для «Опоры» в Ростове. К примеру, [мэр Москвы Сергей] Собянин выделил в Москве помещение для головного офиса нашей организации.
— Сейчас в Ростове большие проблемы с реконструкцией исторических зданий и часто власти увязывают эти вопросы с необходимостью поиска частных инвестиций. Если бы такое историческое здание передали «Опоре России» с условием реставрации, вы бы согласились?
— Я понимаю, что никому не дадут просто так готовое помещение в идеальном состоянии, скорее всего, необходим будет ремонт или восстановление. Но я как строитель знаю, что реставрационные работы требуют больших капитальных затрат и согласования в различных инстанциях. В любом случае, это предложение можно обсуждать.
