Ирина Гусева в своей клинике // Все фотографии предоставлены героем
Поделиться
В бизнесе доверять можно только цифрам
— Как устроен ваш бизнес сегодня?— У нас три клиники в Ростове-на-Дону. Чтобы разделить бизнес-процессы, несколько лет назад мы создали управляющую компанию, где есть исполнительный директор. Под его руководством работают все отделы: финансовый, сервисный, кадровый, маркетинговый, отдел управления и отдел закупок. Есть главный врач, под её управлением медицинский персонал: врачи, ассистенты, медсестры. Я занимаюсь финансовыми, стратегическими и маркетинговыми вопросами: взаимодействую с исполнительным директором, решаю вопросы развития существующих клиник и вопросы открытия новых.
— Помимо детской стоматологии вы управляете благотворительным фондом. Как взаимодействуют эти проекты?
— В 2020 году мы выделили деньги на стоматологическое лечение детей с инвалидностью, лечением занимаются врачи «Бобрёнка». Из-за проблем с метаболизмом у таких детей часто происходит тотальное поражение полости рта, и требуется комплексное лечение под общим наркозом. Слава об этой акции распространилась быстро, деньги закончились тоже быстро — мы ведь коммерческая организация, действуем в рамках ограниченного бюджета. Чтобы сохранить новое направление работы мы открыли благотворительный фонд по стоматологическому лечению детей с ограниченными возможностями. Фонд называется «Улыбнись жизни». За три года наши врачи пролечили 21 ребёнка с ОВЗ, инвалидностью и орфанными [Редкими и серьёзными заболеваниями, затрагивающими малую часть популяции — Ред.] заболеваниями. Многие клиники отказываются браться за лечение, потому что у детей с особенностями развития сложный процесс лечения: нужно обеспечить адаптацию, общий наркоз и реабилитацию после операции. Команда врачей «Бобрёнка» берётся за редкие случаи, поэтому мы играем роль последней инстанции.
— В каких ещё проектах вы реализуете себя?
— Я уже много лет я эксперт фонда региональных социальных программ «Наше будущее». Мы занимаемся популяризацией и поддержкой социального предпринимательства. Активностей очень много в этом направлении: круглые столы, консультации, лекции для школ и вузов. И ещё я создала арт-клуб «Икра».
— Какова развивается ваш бизнес?
— Если смотреть в динамике, каждый год мы растём. В ковидное время из-за ограничений на приём доходы снизились, но мы пересмотрели схему работы и в итоге получили хорошую прибыль. В первый месяц СВО доходы снизились, но весной 2022 года вернулись на тот же уровень. В 2022 году увеличился административный состав, мы ввели непрерывное обучение медицинского персонала, пересмотрели систему мотивации — это большие расходные статьи. Но мы постоянно отслеживаем динамику и показатели, поэтому вложения приносят плоды.
— Как сотрудники откликаются на нововведения?
— Первое время, конечно, было сопротивление, потому что такое количество внимания к работе непривычно для сотрудников. Но сейчас уже все привыкли и видят плюсы, потому что результаты работы отражаются на заработной плате. Сотрудники проходят и групповое, и индивидуальное обучение, мы ежедневно просматриваем записи видеонаблюдения с приёмов и даём обратную связь личную каждому сотруднику. Это не про тотальную слежку, это про соблюдение стандартов и помощь. Если специалисту нужно обучение, если он просто допускает ошибку или, если человек выгорел и устал, мы стремимся помочь.
— Каковы особенности предпринимательства в вашей сфере? За счёт чего вы переигрываете конкурентов?
— Во-первых, за счёт опыта. За 16 лет работы мы заработали репутацию клиники, которая берётся за самые сложные случаи. Мы качественно работаем и не боимся нести ответственность за свои действия. Во-вторых, внимание к сервису. Мы разработали свой собственный подход, не копировали его. Если возникает конфликт, мы обсуждаем с клиентом, если допускаем ошибку, всегда это признаем. В-третьих, наш маркетинг. С самого начала существования клиники мы креативим, придумываем инструменты, которые потом копируют наши конкуренты.
Поделиться
Кабинет стоматолога в клинике «Бобрёнок»
— Вы получали поддержку от государства?
— Да, мы успели пожить во времена, когда регион предоставлял субсидии. Мы получали грант в рамках поддержки социального предпринимательства. С самого старта бизнеса я сотрудничаю с «Моим бизнесом», получала у них консультации по юридическим, бухгалтерским вопросам. Сейчас продолжаю пользоваться их поддержкой, но уже не так часто, как раньше.
— Как вы определяете миссию клиники на данном этапе?
— Формирование культуры стоматологического здоровья. Мы хотим, чтобы ребёнок, став взрослым, понимал, что здоровье полости рта отражает состояние всего организма, и заботился о зубах. Эту идею нужно нести в массы, поэтому мы стараемся добавлять пользу даже в рекламные листовки.
— Какую цель вы ставите для следующего этапа?
— Расшириться до взрослой стоматологии. Родители наших пациентов уже давно просят организовать это. И вот совсем скоро мы откроем двери новой клиники. Это будет большое здание в несколько этажей с отделами для взрослых и для подростков. Ну и, конечно, мы планируем тиражировать клиники. Для родителей важно, чтобы стоматология была недалеко от дома, потому что сложно добираться в другой район города с маленьким ребенком. Поэтому мы хотим открыть новые филиалы в Ростове-на-Дону и, возможно, в Ростовской области.
«Женщинам важно приносить обществу пользу»
— Замечали ли вы иное отношение к себе, нежели к мужчинам-предпринимателям?— В деловом поле я человек без гендера — предприниматель, но я замечаю, что в переговорах иногда мужчины говорят более мягко со мной. То есть, будь я мужчиной, беседа шла бы в другом тоне.
Поделиться
— Так происходит, потому что вы себя по-особенному позиционируете?
— Нет, я говорю с мужчинами на равных. Мягкое общение — это их инициатива. Мне в целом везёт в коммуникациях, мужчины всегда откликаются на мои просьбы. Я не боюсь спросить совета, мне не стыдно признать, что я чего-то не знаю. А мужчинам всегда приятно, когда их просят о помощи. И я ни с кем не соревнуюсь и не соперничаю. Мне не нужно доказывать мужчинам, что я лучше. Мы на равных.
— В целом женщины в предпринимательстве сталкиваются с такими проблемами, с которыми не сталкиваются мужчины?
— О дискриминации я могу говорить только в теории, потому что мне моя гендерная принадлежность никогда не мешала. Тем не менее, другие женщины отмечают, что такие проблемы есть. Мои знакомые девушки, которые работают в крупных компаниях, говорят, что внутри коллектива сталкиваются с сексизмом, гендерным неравенством. Но это не мой опыт, я никогда не работала в крупных компаниях. В моей картине мира любой человек, если он по-настоящему хочет достичь поставленной цели, и если он использует все ресурсы, то дойдёт до результата. Неважно, женщина это или мужчина.
— Как вы сами считаете, женщины в бизнесе отличаются от мужчин?
— Женщинам, как мне кажется, близки идеи социального предпринимательства и семейных отношений внутри коллектива. Для женщин важно приносить пользу обществу помимо того, что своим бизнесом они создают рабочие места, организуют пространство, оказывают услуги. И женщины часто создают семейные отношения внутри коллектива, и это про что-то большее, чем просто деньги. Это особое проявление материнской заботы. При этом женщины могут быть системными, структурными и жесткими в достижении целей.
— Традиционно в России бытом, детьми занимаются женщины. Как это устроено в вашей семье? Мешает ли семья бизнесу — и наоборот?
— Мы с мужем оба работаем, но бытом занимаюсь я. Вернее, я организовала быт так, чтобы он был нам комфортен. Я организатор во всём. Готовлю дома я, поскольку муж любит именно мою еду. Это не доставляет хлопот — мы питаемся простыми блюдами без изысков. У нас есть помощница по хозяйству и есть няня, которая занимается с сыном. Она отводит его на дополнительные занятия, помогает ему делать уроки. У нас с мужем искренне не хватает терпения и свободного времени на такие вещи, поэтому мы делегируем.
— Важно ли, по вашему мнению, иметь оформленное женское бизнес-сообщество на уровне города или региона? Почему?
— Поскольку я не вижу гендерных проблем, лично для меня нет в этом необходимости. Но глобально — я поддерживаю такие решения. Я, например, состою в ростовском сообществе CLUB GK Gold. Конечно, мне предпочтителен разнополый и разновозрастной состав. У женщин можно почерпнуть одно, у мужчин — другое. Это показывает нам самим себя с разных сторон — мы ведь отражаемся в людях, с которыми общаемся. Поэтому бизнес-сообщества без гендерного деления дают больший эффект, чем сугубо женские или сугубо мужские. А ещё бизнес-сообщества — это клиентская и партнёрская база. Мы, находясь в сообществах, в широком смысле, покупаем друг у друга. Если мне нужно сшить медицинскую одежду, я обращусь к тем, кого знаю из сообщества. Сообщества формируют доверие к тебе и, соответственно, к твоему бизнесу. Это большая ценность. Особенно, когда ты только начинаешь своё дело.
Поделиться
— Как вам кажется, доли мужчин и женщин в бизнесе равны?
— Если говорить про социальное предпринимательство, то там, по официальным данным, от 80 до 90% женщин. В малом бизнесе, насколько я помню, примерно 50/50. А средний и крупный бизнес — это больше мужская территория. У женщин помимо бизнеса есть семья, и невозможно развивать масштабный бизнес наравне с семьёй. Вовлечённость в большие проекты лишает нас возможности реализовать свою женскую задачу. Конечно, есть уникальные случаи, когда женщинам удаётся сохранить баланс, но их совсем немного. Думаю, поэтому перевес в мужскую сторону и существует.
— Чего сейчас не хватает для того, чтобы уравнять доли мужчин и женщин предпринимателей?
— А нужно ли их уравнивать? Мне кажется, не нужно. Если мы говорим про малый бизнес и микробизнес, то здесь и так всё хорошо, на мой взгляд. Женщина реализуется как профессионал, как эксперт, и в то же время она реализуется как женщина, как семейный человек. В сегменте среднего бизнеса баланс тоже возможен, мне кажется. А вот в крупном бизнесе — это уже личные амбиции каждой отдельной женщины. И это неплохо. Каждый имеет право реализовать свои амбиции и желания и стать собственником крупного бизнеса. Просто я не вижу потребности уравнивать доли мужчин и женщин. Пусть каждый идёт к своим целям без внешнего вмешательства.
Как устроено предпринимательское мышление
— Какое у вас образование?— У меня три образования. По первому образованию я зубной врач, заканчивала Ростовский базовый медицинский колледж. Второе образование — экономический специалитет в РИНХе, третье — юридическая магистратура в ЮФУ. Последнее образование — это моя давняя мечта, которую наконец-то удалось реализовать. Оно позволяет не прибегать по каким-то простым вопросам к помощи юриста.
— Должен ли предприниматель разбираться в смежных темах? Как вы в юриспруденции или, например, в финансах?
— Да, но для базового понимания необязательно иметь столько образований. Гораздо лучше иметь способность привлекать нужных людей. Я, например, умею находить и приводить к себе в клинику специалистов, которые разбираются в сфере. Но предприниматель должен базово разбираться в этих сферах, иначе теряется объективность и адекватность в ведении бизнеса. Грубо говоря, ты должен уметь читать бухгалтерский баланс. Если ты смотришь на отчёт, видишь просто цифры и слепо доверяешь чужим выводам — это провальная тактика.
— Нужно ли предпринимателю профильное образование?
— Главное иметь системное, структурное мышление. Эту способность даёт любое высшее образование. Применяя эти навыки мышления, в любой сфере можно получать знания. А профильное образование не обязательно должно быть высшим, подойдёт качественное самообразование. Если я в 45 лет решу погрузиться в новую сферу, я не пойду в университет, чтобы получать образование — у меня нет на это времени. Мир меняется настолько быстро, что меня никто ждать не будет.
— Когда вы встали на предпринимательский путь? Это было до или после того, как вы перешли из медицинской в экономическую сферу?
— Вообще, первый предпринимательский кейс был ещё в детстве, лет в восемь. Когда мы с подругой ездили летом к бабушке в деревню, мы продавали посуду ручной работы. Лепили из глины чашечки, сушили их и разрисовывали. Потом выпросили у знакомой целлофановую плёнку, упаковали в неё кружки и продавали прямо на улице. Люди шли с работы и покупали. Прибыль была хорошая — на мороженое хватало.В осознанном возрасте я пришла к предпринимательству, когда уже училась на экономическом факультете. Я поняла, что не могу работать в найме и в 2002 году открыла первое ИП — две точки по продаже одежды и обуви. Я сама закупала товар в Москве, в Турции и сама же продавала здесь, в Ростове. Одна из точек была на рынке «Темерник». Эта деятельность однозначно пообтесала моё эго. Первое — пришлось научиться ориентироваться не только на свой вкус, но и на предпочтения покупателей. Второе — выстраивать продажи, потому что нужно создавать поток постоянных покупателей в условиях жёсткой конкуренции, когда на рынке ещё тысяча продавцов с таким же товаром. Третье — принять неловкость, когда мимо проходят знакомые и видят тебя в роли продавца, который в любую погоду стоит в своём ларьке, а не сидит в белой рубашке в чистом красивом офисе. После такого опыта ничего не страшно и не стыдно.
С 2005 по 2007 год была организация по продаже медицинского оборудования. Мы уже работали в чистом красивом офисе, поставляли продукцию по Югу. Это более сложный предпринимательский проект: пришлось больше заниматься бизнес-процессами, нанимать сотрудников, выстраивать рекламу, организовывать отдел продаж. Компания работала хорошо, но через два года мы её закрыли, потому что на смену пришли крупные конкуренты с федеральными деньгами — мы не могли соревноваться с ними.
Следующим проектом стала частная детская стоматологическая клиника, на тот момент мы были четвёртыми в России и первыми в регионе, кто решился заниматься детскими зубами. Больше года мы готовились к открытию: общались с экспертами, психологами, коллегами, изучали зарубежные кейсы. Мы хотели сформировать новую культуру, где детям лечат зубы без страха и боли. Я помню, как в моём детстве нас с мамой выгоняли из кабинета, потому что я была трусливым ребёнком, а успокаивать меня врачи не хотели: «Успокойте ребёнка и потом приходите». Так не должно быть. Негативный опыт закрепляется, и взрослые люди тоже боятся ходить к стоматологу. Поэтому мы создали «Бобрёнка», а вместе с ним — новую культуру безопасного лечения зубов.
— Друзья и близкие поддержали вас, когда вы решились на такой нестандартный проект?
— Многие знакомые крутили пальцем у виска и говорили, что нужно открывать взрослую стоматологию, ведь в детской не будет клиентов. Родители, конечно, поддержали. Они привыкли к тому, что я сумасшедшая, и знают, что я, несмотря ни на что, сделаю задуманное. Я довольно рисковый человек, но у меня есть репутация — я никогда не подводила родителей. Они видят мой путь и мои достижения, поэтому поддерживают без боязни.
— Рискованность — это ценная черта для предпринимателя? Какие ещё качества помогают вам успешно вести бизнес?
— Рискованность важна, но риск должен быть оправданным. Нужно взвешивать «за» и «против», понимать последствия риска.
В себе я бы выделила, во-первых, смелость и любопытство. Я мало чего боюсь, а если и боюсь, всё равно иду в страх. То есть, мне страшно, но любопытство перевешивает. В разных странах я всегда ем национальную пищу, которую обычно боятся пробовать. Мне интересно испытывать новые ощущения, и это отлично ложится на бизнес-процессы. Во-вторых, дисциплинированность и уважение к себе. Сильная самодисциплина — моя врождённая черта. Она напрямую связана самоуважением. Недавно на мероприятии мужчина задал мне вопрос: «Как отвечать людям, которые продавливают своё решение в ущерб твоим правилам?» Для меня такого вопроса не стоит — если я дисциплинирую себя, я в широком смысле дисциплинирую и окружение. Это не про самодурство, это про уважение к себе и к другим. Это как улица с двусторонним движением: нельзя уважать других, не уважая себя. Если я уважаю себя, люди видят мои границы, мои правила, понимают, что они нерушимы, и принимают их.
— То есть, вы ни при каких условиях не идёте на компромисс в ущерб своим ценностям?
— Здесь мы выходим ещё одну важную черту — гибкость. Я смотрю на чужие предложения с гибкостью и готова пересматривать свои убеждения. У каждого из нас свой туннель мышления, обусловленный воспитанием, окружением, образованием. И живя в рамках своих убеждений, своего туннеля, мы сильно себя ограничиваем. Мир — он разнообразный, и он показывает, что существуют разные варианты, разные пути развития. Поэтому я стараюсь не сразу отрицать чужую точку зрения. Сначала наблюдаю, прислушиваюсь к тому, входит ли это в конфликт с моими ценностями. Если не входит — рассматриваю чужую точку зрения и, возможно, нахожу ей применение. Я не очень гибкий человек, но тем не менее стараюсь это развивать.
— Как вы развиваете гибкость?
— Несколько лет назад я увлеклась современным искусством. Я долгое время не принимала его, оно казалось странным, а художники — мошенниками. Больше всего не понимала Кандинского и Малевича. Хотя с Кандинским было чуть проще — он был юристом, а вот Малевич в моих глазах был мошенником. Я была ценителем классического искусства во всех проявлениях, но отрицала современные течения. И вот в очередной раз мне попалась рекомендация видео-лекции о современном художнике, я подумала: «Даю вам последний шанс. Буду регулярно смотреть лекции, читать». Здесь включилось упорство. Я слушала аудиокниги, курсы, смотрела обучающие видео и пришла к мысли, что искусство не может нравиться: его можно или понимать, или не понимать. Через несколько месяцев, когда я была в Москве и до отъезда в аэропорт оставался час, я побежала в Новую Третьяковку, в зал к Кандинскому. Я подошла к картине, посмотрела на неё - и всё поняла. Я настолько прониклась, что захотела обсуждать с кем-то каждое открытие. Так появился закрытый арт-клуб «ИКРа». Теперь мы ежемесячно приглашаем искусствоведов и слушаем лекции по современному искусству, разбираем картины, общаемся с местными художниками, например, близко дружим с Анатолием Легостаевым.
Так вот, именно искусство выводит из туннеля: расширяет границы сознания, меняет восприятие. Оно даёт возможность посмотреть на привычные вещи, например, на бизнес-процессы с другого ракурса. Для меня это выход на другой уровень мышления.
