Поделиться
Ростовский электрометаллургический завод (РЭМЗ) смог успешно преодолеть последствия последнего кризиса, сохранив статус самостоятельного игрока на региональном рынке. Генеральный директор предприятия Вадим Варшавский видит стратегические перспективы его развития в участии в крупных инфраструктурных, девелоперских, энергетических и трубопроводных проектах на юге России и в Крыму.
Запущенный в эксплуатацию в 2007 году РЭМЗ стал первым новым метзаводом на территории СНГ с 70-х годов прошлого века, его производственные мощности были рассчитаны на выпуск 750 тысяч тонн квадратной стальной литой заготовки в год. Но уже вскоре после открытия завод пережил непростые времена в связи с падением мировых цен на металл во время кризиса 2008–2009 годов.
Тогда собственнику завода — ГК «ЭСТАР» бизнесмена Вадима Варшавского — пришлось заключить с одним из своих кредиторов, группой «Мечел», коммерческое соглашение, фактически передававшее РЭМЗ под внешний контроль. Соглашение предусматривало давальческую схему получения РЭМЗом мечеловского сырья и продажу «Мечелу» изготовленной из него продукции по краткосрочным контрактам, при этом оперативное управление на РЭМЗе и других заводах ГК «ЭСТАР» также осуществляли представители «Мечела». На тот момент долг ЭСТАРа перед «Мечелом» составлял 944,5 млн долларов, выданных под залог металлургических предприятий, и многие эксперты полагали, что дело кончится продажей металлургических активов Вадима Варшавского кредитору.
Однако вскоре после этого уже сам «Мечел» серьёзно потратился на запуск Эльгинского угольного месторождения, рельсобалочного стана в Челябинске и других проектов, нарастив собственную долговую нагрузку до 8,65 млрд долларов. После чего руководство холдинга решило отказаться от управления активами ЭСТАРа, хотя за два года под внешним управлением РЭМЗ получил серьёзный импульс в расширении производства и очистился от долгов. По данным СПАРК-Интерфакс, по итогам 2013 года кредиты и займы РЭМЗа составляли 4,79 млрд рублей при выручке 12,35 млрд рублей и чистой прибыли в 7,4 млрд рублей, возникшей, по сообщению компании, в результате реструктуризации имеющейся кредитной задолженности.
В новую волну экономического кризиса донские металлурги входят с существенно лучшими ожиданиями, чем шесть лет назад, поскольку на фоне стагнации в мировой металлургической отрасли на юге России ожидается рост потребления металла независимо от внешней конъюнктуры и санкций. Источник оптимизма — реализация ряда масштабных проектов, среди которых чемпионат мира по футболу, развитие Крыма, активизация дорожного и жилищного строительства. Одним из основных поставщиков для этих строек и должен стать РЭМЗ.
Генезис эффективности
— РЭМЗ лишь недавно вышел на проектную мощность производства после кризиса 2008–2009 годов. За счёт чего это было достигнуто?— Проектная мощность производства по выплавке стали составляет 61 тысячу тонн в месяц. Этот показатель был достигнут уже в 2009 году, но сложный посткризисный период не позволял работать с полной загрузкой всех производственных мощностей, предприятие нередко простаивало. Прокатное производство «РЭМЗ» было запущено в конце 2011 года, пусконаладочные работы под нагрузкой проходили в течение 2012 года. В начале 2013 года был достигнут уровень проектной мощности — 44 тысячи тонн в месяц. В настоящее время завод выпускает гораздо больший объём продукции, чем предполагалось в проекте. Максимальное производство литой заготовки составило 73,3 тысячи тонн в месяц, а максимальное производство сортового проката — 53,2 тысячи тонн в месяц. Рост объёмов производства в последние два года был достигнут в основном за счёт организационных мероприятий в части сокращения простоев, оптимизации планово-предупредительных ремонтов, повышения квалификации персонала, проведения частичной модернизации энергетического оборудования и отладки технологических режимов производства.
— Считается, что у предприятия сама низкая в России себестоимость продукции. Как удалось обеспечить такие показатели при энергоёмкости электрометаллургического производства и постоянном росте тарифов на ресурсы?
— На заводе действует программа оптимизации расходов, в рамках которой идёт непрерывная работа по разработке мероприятий, позволяющих добиваться снижения издержек. Эта программа затрагивает все структуры предприятия: ведётся работа по подбору основных технологических материалов, позволяющих при оптимальной цене иметь низкие расходные коэффициенты, непрерывно проходят испытания опытных партий огнеупоров, графитированных электродов и ферросплавов. Регулярно корректируются технологические режимы, направленные на экономию электроэнергии и природного газа. Ведётся и работа по оптимизации структуры и численности персонала.
— РЭМЗу с самого начала пришлось строить за свой счёт инженерные сети и инфраструктуру. В какую сумму вылилось строительство и техприсоединение? Какую долю в общей себестоимости производства одной тонны стали занимают электроэнергия и газ?
— Строительство инженерных сетей, прочей инфраструктуры и техприсоединение к действующим сетям обошлись предприятию более чем в 500 миллионов рублей. В настоящее время топливно-энергетические ресурсы в полной себестоимости производства одной тонны стали составляют до восьми процентов, а в структуре передельных затрат, без учёта стоимости металлолома, до 35 процентов.
— Как бы вы определили основные конкурентные преимущества РЭМЗа перед металлургическими гигантами, созданными ещё в советские годы?
— РЭМЗ — это вообще одно из первых в России металлургических предприятий нового типа. Использование на заводе современной техники и технологий металлургического производства обеспечивает более низкие издержки при более высокой производительности труда (свыше тысячи тонн готовой продукции в год на человека) по сравнению с конкурентами. Завод отличается очень низкими удельными расходными коэффициентами по всем видам потребляемой энергии, сырья и материалов. Стоит отметить и выгодное географическое положение предприятия, сулящее определённые преимущества: близость к морским и речным портам (Новороссийск, Ростов-на-Дону), наличие транзитных потоков металлолома (идёт отгрузка больших объёмов металлолома на экспорт через Волго-Донской канал, Ростов и порт Новороссийска), близость к рынкам сбыта основной продукции внутри России и к экспортным портам Турции и Ирана. При этом в ЮФО привлекаются значительные инвестиции, в частности, в строительный сектор и машиностроительный комплекс, в Краснодарском и Ставропольском краях, на курортах Черноморского побережья и в Ростовской области мы видим высокие темпы жилищного строительства. Необходимо учитывать и значительные средства, направляемые из федерального бюджета на восстановление экономики Чечни, а также на развитие других республик юга России.
В металлурги из горняков
— Предприятие работает на шахтёрской территории, которая традиционно считается депрессивной. Откуда вы берёте кадры?— Мы понимали, что на бывшей шахтёрской территории подбор квалифицированного персонала для электрометаллургического предприятия будет невозможен. Поэтому при запуске завода была организована программа обучения персонала за счёт средств РЭМЗа с прохождением практики на аналогичных производственных предприятиях. Также было принято решение о строительстве жилого дома для приглашённых сотрудников, что позволило привлечь для организации производственного процесса на заводе специалистов с ведущих металлургических предприятий страны из таких городов, как Челябинск, Старый Оскол и другие. Приглашённые сотрудники непрерывно обучают персонал непосредственно на рабочих местах, на территории завода действует учебный центр по подготовке кадров. В настоящее время РЭМЗ имеет лицензию на право осуществления образовательной деятельности и оказывает услуги по профессиональной подготовке персонала сторонних организаций по многим специальностям.
— Какова география продаж продукции РЭМЗа? Одно время планировалось, что часть её будет экспортироваться, или же рынок юга России способен «проглотить» весь объём?
— Продукция РЭМЗа реализуется как на внутреннем, так и на внешнем рынке. Товарная продукция завода в виде заготовки квадратного сечения пользуется значительным спросом на мировом рынке, сортовой прокат реализуется внутри России и в странах СНГ. Наиболее активными регионами потребления сортового проката строительного назначения являются Центральный, Приволжский, Уральский и Сибирский федеральные округа. Сейчас заметно оживление строительства в ЮФО, в частности, в Ростовской и Астраханской областях, Краснодарском и Ставропольском краях. На эти четыре региона приходится более 70 процентов от общего ввода в действие зданий жилого и нежилого назначения юга России. Ёмкость рынка металлопроката в Ростовской области составляет 90–100 тысяч тонн в месяц, на Кубани — 70–90 тысяч тонн. Развёртывание большого количества инвестиционных программ на юге страны должно привести к оживлению в работе на рынке металлопродукции. Я уверен, что временные кризисные явления останутся в прошлом, и всем участникам рынка удастся найти способы оздоровления и прочно занять свою нишу в металлоторговле.
— Ваше предприятие «Ломпром Ростов» также является одним из крупнейших в ЮФО. Учитывая волатильность цен на сырьё, за счёт чего ему удаётся держаться в лидерах отрасли?
— По оценкам аналитиков, сбор лома в целом по России в течение 2013 года упал на семь процентов, а его экспорт за пределы СНГ снизился на восемь процентов (до 4,9 миллиона тонн). Тенденции к уменьшению сбора, потребления и экспорта лома наблюдаются уже несколько лет подряд. За это время в России показатели сбора лома снизились на 12 процентов, потребление — на четыре процента. В нынешнем году прогнозный дефицит лома варьируется от 3 до 19 миллионов тонн в целом по странам СНГ, в том числе до 10 миллионов тонн в России. Но, несмотря на неблагоприятную ситуацию на рынке ломозаготовки, нашему предприятию удаётся удержаться на лидирующих позициях, благодаря выгодному географическому положению центральной площадки «Ломпром Ростов», развитию сети площадок по сбору лома в основных регионах, являющихся крупными поставщиками на рынке, и работе профессиональной команды.
Южный поток
Поделиться
Вадим Варшавский
Фото: Ведомости
— В последние годы в ЮФО и СКФО заявлялось много инвестпроектов по строительству металлургических мощностей, но на деле реализованы лишь единицы. Почему?
— Реализация основных инвестпроектов на юге России начиналась ещё до кризиса 2008 года. Последствия мирового финансового кризиса, затронувшего реальный сектор экономики и особенно поразившего сырьевые отрасли — добывающую, перерабатывающую, тяжёлую промышленность, в том числе металлургию, выразились в резком снижении спроса, в частности, на продукцию сталелитейных производств, в результате цены на продукцию упали в несколько раз по сравнению с докризисным уровнем. Многие предприятия столкнулись с ситуацией «заморозки» части активов — недостроенных объектов, так как все проекты были рассчитаны с учётом докризисных условий и перестали быть конкурентоспособными и рентабельными в настоящее время. Ситуация усугубляется тем, что неработающие активы созданы за счёт источников финансирования, привлечённых на платной основе.
— Насколько реализация крупных инфраструктурных проектов на юге России может повлиять на состояние металлургической отрасли?
— Рынок металлоторговли в ЮФО — наиболее ёмкий после Урала и Сибири, поскольку реализация крупных инвестиционных проектов всегда влияет на состояние металлургической отрасли. Лучше всего это можно продемонстрировать на примере Олимпиады 2014 года. По оценкам экспертов, на олимпийские стройки было поставлено 700 тысяч тонн проката. Достаточно сказать, что только для купола Большой ледовой арены в Сочи его было использовано 4 тысячи тонн. А сразу после того, как были завершены олимпийские объекты, началось строительство трассы «Формулы 1». Если говорить о Чемпионате мира по футболу 2018 года, то только в Ростове-на-Дону планируется возвести и реконструировать семь стадионов, две электроподстанции, три пятизвёздных отеля, спортивно-рекреационный комплекс. В рамках подготовки к чемпионату уже началась реконструкция Ворошиловского моста через Дон, запланирована реконструкция южного подъезда к городу, под Ростовом стартовало строительство грандиозного аэропортового комплекса «Южный». Кроме того, Ростовская область вошла в число восьми субъектов федерации, на территории которых будет реализован проект «Южный коридор» — магистральный газопровод в рамках проекта «Южный поток». Очень перспективным может стать и строительство переправы в Крым.
— Как вы оцениваете потребности в металле юга России с учётом присоединения Крыма?
— Металлургическая промышленность Крыма пришла в упадок ещё 20 лет назад, при этом такие отрасли крымской экономики, как металлообработка, судостроение, судоремонт, традиционно являются основными потребителями металла. Кроме того, по оценке Минэнерго РФ, потребуется свыше 70 миллиардов рублей на обновление энергосистемы Крыма — строительство новых тепловых электростанций, ЛЭП, электрических сетей. Это лишь самые крупные инвестпроекты, наиболее значимые потребители. В целом, если сегодня на долю ЮФО приходится одна шестая часть в общероссийском потреблении чёрной металлургии, или пять миллионов тонн, то в дальнейшем, несмотря на все трудности, доля Юга будет возрастать.
— Подъём российского рынка во втором квартале 2014 года постепенно сменился спадом. Необычно рано начинается зима, когда потребление различных видов продукции сокращается на 15–30 процентов. Лидером по объёмам потребления металла остаётся стройиндустрия (36 процентов рынка), на втором месте — машиностроение (28 процентов), далее идут трубная промышленность и ТЭК (23 процента). В ЮФО в 2013 году было зафиксировано снижение уровня жилищного строительства на три процента, в то время как в России в целом было построено жилья на 5,6 процента больше, чем в 2012 году. Но с учётом целого пакета инвестиционных проектов, которые намечены к реализации в Ростовской области, других регионах ЮФО, а также в Крыму, РЭМЗ имеет неплохие перспективы. Принимая во внимание прогнозы по увеличению объёма производства стали в России в 2015 году на 2,1–2,4 процента, РЭМЗ планирует работать с максимальной загрузкой производственных мощностей. Основной продукцией завода является прокат строительного сортамента, а ожидаемое увеличение потребления металлопродукции в строительном секторе на четыре процента обеспечит стабильный спрос на нашу продукцию.
— На недавнем металлургическом саммите в Москве эксперты говорили об углублении кризиса в мировой металлургии, а глава «Северстали» Алексей Мордашов вообще предсказывал, что он продлится до 2018 года. Какие факторы, на ваш взгляд, влияют на усугубление ситуации в отрасли, и каков ваш прогноз её развития?
— Ситуация в мировой экономике сложная. Пока в мире не поймут, как и за счёт чего выйти из кризиса, цены на металл будут относительно низкими. Дешёвая нефть усиливает кризисные тенденции на мировом рынке стали и ограничивает спрос на прокат. Если отвлечься от политических составляющих, то нефть дешёвая, поскольку объём предложения превышает спрос. Излишек превышает миллион баррелей в день при ежедневном обороте 91 миллионов баррелей. Это явилось следствием того, что увеличился объём добычи в США, были введены новые месторождения в Ираке, ослаблены санкции против Ирана, Ливия отказалась контролировать весь экспорт, допустив к этому бандитско-племенные группировки. Кроме того, Госсовет Китая начал процесс перевода народного хозяйства на новую экономическую модель. С конца 80-х годов Китай развивался благодаря экспорту и инвестициям. Начав с текстиля и игрушек, там осваивали всё более сложные виды продукции — автомобили, суда, компьютеры, средства связи и прочее. Но экстенсивная модель развития, опиравшаяся на внешний спрос, исчерпала себя, мировой кризис 2008 года положил конец подъёму западного потребительского рынка. Страны Запада больше не нуждались в росте китайских поставок. Несколько программ стимулирования экономики с помощью госинвестиций, реализованных в Китае, оказались излишними: например, в глубинке возникли города-призраки с новыми жилыми домами, инфраструктурой, но без населения. Фактически в Китае хотят построить классическое западное общество потребления: большая часть населения получает высокие доходы, за счёт чего поддерживается высокий уровень потребления. Основу экономики должны составить современные высокотехнологические отрасли. При этом сокращение избыточных традиционных мощностей неизбежно, в том числе в металлургии. Поэтому, по мнению ряда экспертов, потребление стали в Китае на уровне 740–750 миллионов тонн в ближайшие годы не изменится.
— Согласны ли вы, что в мире сегодня переизбыток металлургических мощностей и отрасль нуждается в их корректировке?
— Вопрос совсем не простой. Давайте посмотрим, что значит переизбыток мощностей. Сегодня производится столько стали, сколько может быть реализовано своему потребителю или на экспорт. Закрываются те предприятия, которые не выдерживают конкуренции или теряют рынки сбыта. Например, Турция традиционно поставляла металлопродукцию для суперсложных инвестиционных проектов в странах Персидского залива. Но в условиях падения цен на нефть Турция ожидаемо показала спад экспорта, специфическая металлопродукция оказалась невостребованной, при этом вырос импорт. В США загрузка производственных мощностей составляет 70–80 процентов: в 2013 году выпуск стали снизился до 87 миллионов тонн (снижение около двух процентов), в то же время импорт составляет 32 миллиона тонн, хотя он тоже уменьшился на четыре процента. Причина популярности импорта — в крайне высоких внутренних ценах на металлопродукцию. В США, например, не редкость остановленные нерентабельные предприятия, но с импортом там борются традиционными способами: в октябре Минторг США в одностороннем порядке разрывает заключённое 15 лет назад соглашение с Россией, по которому отечественный горячекатаный лист не облагался антидемпинговыми пошлинами. Запретительные пошлины вводятся против китайской катанки, корейских труб, мексиканской арматуры. Что касается Европы, то ассоциация «Еврофер» заявляет, что там 30 процентов излишних металлургических мощностей. В Китае тоже наблюдается перепроизводство. Из-за падения цен на железную руду и коксующийся уголь китайские производители имеют положительную рентабельность и не заинтересованы в сокращении производства. Задание на этот год составляет 19 миллионов тонн чугуна и 27,8 миллиона тонн стали. Однако в Китае осталось не так уж много отсталых производств: за последнее десятилетие выплавка стали в стране возросла более чем в три раза, 75 процентов мощностей запущены не более 10 лет назад. Металлургические заводы — крупные работодатели, пользуются поддержкой местных властей, которые совсем не заинтересованы в росте социальной напряжённости и потере налоговых поступлений. В то же время правительство регулярно сообщает о закрытии грязных производств — осенью и зимой Пекин, Харбин и другие города скрываются в смоге. Однако заводы закрываются на время, например, на период проведения саммита АТЭС, но вопрос об их полной остановке не ставился никогда.
— Россия за последний год растеряла многие конкурентные преимущества в металлургии. Что, на ваш взгляд, привело к этому — рост тарифов на энергоносители и устаревание основных фондов? Или есть и иные объективные и субъективные причины?
— Не соглашусь, что Россия растеряла многие конкурентные преимущества. В металлургии, как и в других отраслях, конкурентные преимущества — это качество и цена. Можно представить, что для предприятий, находящихся в инвестиционной фазе, ослабление рубля, высокая кредитная нагрузка, трудность получения кредита и прочее являются критичными факторами. Но таких строящихся производств у нас практически нет. Основу нашей металлургии составляют давно состоявшиеся предприятия, которые способны выпускать качественную металлопродукцию. Безусловно, влияние на финансово-экономические показатели деятельности оказывают общее состояние экономики, объём платёжеспособного спроса, тарифы на энергоносители, на грузовые железнодорожные перевозки и прочие объективные факторы, а также доступность финансовых ресурсов, проблемы с получением современного зарубежного оборудования из-за введённых санкций. А субъективные факторы на каждом предприятии свои. Ситуация непростая, но падение спроса и ухудшение конъюнктуры происходит не в первый и, к сожалению, не в последний раз. В целом работать можно, а если нашим отраслевым металлургическим активистам удастся добиться в правительстве выделения на поддержку металлургии и металлопотребления триллиона рублей из Фонда национального благосостояния, то будет совсем хорошо.
Фото: Ведомости
— В последние годы в ЮФО и СКФО заявлялось много инвестпроектов по строительству металлургических мощностей, но на деле реализованы лишь единицы. Почему?
— Реализация основных инвестпроектов на юге России начиналась ещё до кризиса 2008 года. Последствия мирового финансового кризиса, затронувшего реальный сектор экономики и особенно поразившего сырьевые отрасли — добывающую, перерабатывающую, тяжёлую промышленность, в том числе металлургию, выразились в резком снижении спроса, в частности, на продукцию сталелитейных производств, в результате цены на продукцию упали в несколько раз по сравнению с докризисным уровнем. Многие предприятия столкнулись с ситуацией «заморозки» части активов — недостроенных объектов, так как все проекты были рассчитаны с учётом докризисных условий и перестали быть конкурентоспособными и рентабельными в настоящее время. Ситуация усугубляется тем, что неработающие активы созданы за счёт источников финансирования, привлечённых на платной основе.
— Насколько реализация крупных инфраструктурных проектов на юге России может повлиять на состояние металлургической отрасли?
— Рынок металлоторговли в ЮФО — наиболее ёмкий после Урала и Сибири, поскольку реализация крупных инвестиционных проектов всегда влияет на состояние металлургической отрасли. Лучше всего это можно продемонстрировать на примере Олимпиады 2014 года. По оценкам экспертов, на олимпийские стройки было поставлено 700 тысяч тонн проката. Достаточно сказать, что только для купола Большой ледовой арены в Сочи его было использовано 4 тысячи тонн. А сразу после того, как были завершены олимпийские объекты, началось строительство трассы «Формулы 1». Если говорить о Чемпионате мира по футболу 2018 года, то только в Ростове-на-Дону планируется возвести и реконструировать семь стадионов, две электроподстанции, три пятизвёздных отеля, спортивно-рекреационный комплекс. В рамках подготовки к чемпионату уже началась реконструкция Ворошиловского моста через Дон, запланирована реконструкция южного подъезда к городу, под Ростовом стартовало строительство грандиозного аэропортового комплекса «Южный». Кроме того, Ростовская область вошла в число восьми субъектов федерации, на территории которых будет реализован проект «Южный коридор» — магистральный газопровод в рамках проекта «Южный поток». Очень перспективным может стать и строительство переправы в Крым.
— Как вы оцениваете потребности в металле юга России с учётом присоединения Крыма?
— Металлургическая промышленность Крыма пришла в упадок ещё 20 лет назад, при этом такие отрасли крымской экономики, как металлообработка, судостроение, судоремонт, традиционно являются основными потребителями металла. Кроме того, по оценке Минэнерго РФ, потребуется свыше 70 миллиардов рублей на обновление энергосистемы Крыма — строительство новых тепловых электростанций, ЛЭП, электрических сетей. Это лишь самые крупные инвестпроекты, наиболее значимые потребители. В целом, если сегодня на долю ЮФО приходится одна шестая часть в общероссийском потреблении чёрной металлургии, или пять миллионов тонн, то в дальнейшем, несмотря на все трудности, доля Юга будет возрастать.
В поле глобальной конкуренции
— Каков ваш прогноз по развитию отрасли в целом и собственных профильных предприятий в частности на ближайшие годы?— Подъём российского рынка во втором квартале 2014 года постепенно сменился спадом. Необычно рано начинается зима, когда потребление различных видов продукции сокращается на 15–30 процентов. Лидером по объёмам потребления металла остаётся стройиндустрия (36 процентов рынка), на втором месте — машиностроение (28 процентов), далее идут трубная промышленность и ТЭК (23 процента). В ЮФО в 2013 году было зафиксировано снижение уровня жилищного строительства на три процента, в то время как в России в целом было построено жилья на 5,6 процента больше, чем в 2012 году. Но с учётом целого пакета инвестиционных проектов, которые намечены к реализации в Ростовской области, других регионах ЮФО, а также в Крыму, РЭМЗ имеет неплохие перспективы. Принимая во внимание прогнозы по увеличению объёма производства стали в России в 2015 году на 2,1–2,4 процента, РЭМЗ планирует работать с максимальной загрузкой производственных мощностей. Основной продукцией завода является прокат строительного сортамента, а ожидаемое увеличение потребления металлопродукции в строительном секторе на четыре процента обеспечит стабильный спрос на нашу продукцию.
— На недавнем металлургическом саммите в Москве эксперты говорили об углублении кризиса в мировой металлургии, а глава «Северстали» Алексей Мордашов вообще предсказывал, что он продлится до 2018 года. Какие факторы, на ваш взгляд, влияют на усугубление ситуации в отрасли, и каков ваш прогноз её развития?
— Ситуация в мировой экономике сложная. Пока в мире не поймут, как и за счёт чего выйти из кризиса, цены на металл будут относительно низкими. Дешёвая нефть усиливает кризисные тенденции на мировом рынке стали и ограничивает спрос на прокат. Если отвлечься от политических составляющих, то нефть дешёвая, поскольку объём предложения превышает спрос. Излишек превышает миллион баррелей в день при ежедневном обороте 91 миллионов баррелей. Это явилось следствием того, что увеличился объём добычи в США, были введены новые месторождения в Ираке, ослаблены санкции против Ирана, Ливия отказалась контролировать весь экспорт, допустив к этому бандитско-племенные группировки. Кроме того, Госсовет Китая начал процесс перевода народного хозяйства на новую экономическую модель. С конца 80-х годов Китай развивался благодаря экспорту и инвестициям. Начав с текстиля и игрушек, там осваивали всё более сложные виды продукции — автомобили, суда, компьютеры, средства связи и прочее. Но экстенсивная модель развития, опиравшаяся на внешний спрос, исчерпала себя, мировой кризис 2008 года положил конец подъёму западного потребительского рынка. Страны Запада больше не нуждались в росте китайских поставок. Несколько программ стимулирования экономики с помощью госинвестиций, реализованных в Китае, оказались излишними: например, в глубинке возникли города-призраки с новыми жилыми домами, инфраструктурой, но без населения. Фактически в Китае хотят построить классическое западное общество потребления: большая часть населения получает высокие доходы, за счёт чего поддерживается высокий уровень потребления. Основу экономики должны составить современные высокотехнологические отрасли. При этом сокращение избыточных традиционных мощностей неизбежно, в том числе в металлургии. Поэтому, по мнению ряда экспертов, потребление стали в Китае на уровне 740–750 миллионов тонн в ближайшие годы не изменится.
— Согласны ли вы, что в мире сегодня переизбыток металлургических мощностей и отрасль нуждается в их корректировке?
— Вопрос совсем не простой. Давайте посмотрим, что значит переизбыток мощностей. Сегодня производится столько стали, сколько может быть реализовано своему потребителю или на экспорт. Закрываются те предприятия, которые не выдерживают конкуренции или теряют рынки сбыта. Например, Турция традиционно поставляла металлопродукцию для суперсложных инвестиционных проектов в странах Персидского залива. Но в условиях падения цен на нефть Турция ожидаемо показала спад экспорта, специфическая металлопродукция оказалась невостребованной, при этом вырос импорт. В США загрузка производственных мощностей составляет 70–80 процентов: в 2013 году выпуск стали снизился до 87 миллионов тонн (снижение около двух процентов), в то же время импорт составляет 32 миллиона тонн, хотя он тоже уменьшился на четыре процента. Причина популярности импорта — в крайне высоких внутренних ценах на металлопродукцию. В США, например, не редкость остановленные нерентабельные предприятия, но с импортом там борются традиционными способами: в октябре Минторг США в одностороннем порядке разрывает заключённое 15 лет назад соглашение с Россией, по которому отечественный горячекатаный лист не облагался антидемпинговыми пошлинами. Запретительные пошлины вводятся против китайской катанки, корейских труб, мексиканской арматуры. Что касается Европы, то ассоциация «Еврофер» заявляет, что там 30 процентов излишних металлургических мощностей. В Китае тоже наблюдается перепроизводство. Из-за падения цен на железную руду и коксующийся уголь китайские производители имеют положительную рентабельность и не заинтересованы в сокращении производства. Задание на этот год составляет 19 миллионов тонн чугуна и 27,8 миллиона тонн стали. Однако в Китае осталось не так уж много отсталых производств: за последнее десятилетие выплавка стали в стране возросла более чем в три раза, 75 процентов мощностей запущены не более 10 лет назад. Металлургические заводы — крупные работодатели, пользуются поддержкой местных властей, которые совсем не заинтересованы в росте социальной напряжённости и потере налоговых поступлений. В то же время правительство регулярно сообщает о закрытии грязных производств — осенью и зимой Пекин, Харбин и другие города скрываются в смоге. Однако заводы закрываются на время, например, на период проведения саммита АТЭС, но вопрос об их полной остановке не ставился никогда.
— Россия за последний год растеряла многие конкурентные преимущества в металлургии. Что, на ваш взгляд, привело к этому — рост тарифов на энергоносители и устаревание основных фондов? Или есть и иные объективные и субъективные причины?
— Не соглашусь, что Россия растеряла многие конкурентные преимущества. В металлургии, как и в других отраслях, конкурентные преимущества — это качество и цена. Можно представить, что для предприятий, находящихся в инвестиционной фазе, ослабление рубля, высокая кредитная нагрузка, трудность получения кредита и прочее являются критичными факторами. Но таких строящихся производств у нас практически нет. Основу нашей металлургии составляют давно состоявшиеся предприятия, которые способны выпускать качественную металлопродукцию. Безусловно, влияние на финансово-экономические показатели деятельности оказывают общее состояние экономики, объём платёжеспособного спроса, тарифы на энергоносители, на грузовые железнодорожные перевозки и прочие объективные факторы, а также доступность финансовых ресурсов, проблемы с получением современного зарубежного оборудования из-за введённых санкций. А субъективные факторы на каждом предприятии свои. Ситуация непростая, но падение спроса и ухудшение конъюнктуры происходит не в первый и, к сожалению, не в последний раз. В целом работать можно, а если нашим отраслевым металлургическим активистам удастся добиться в правительстве выделения на поддержку металлургии и металлопотребления триллиона рублей из Фонда национального благосостояния, то будет совсем хорошо.
