Поделиться
Рашид Темрезов, глава Карачаево-Черкесии — единственный чиновник, который оказался в числе главных героев 2012 года на юге России по версии нашего журнала. За короткий срок ему удалось то, что не получалось у предшественников — стать безусловным авторитетом для большинства групп влияния в очень непростом регионе. В результате республика превращается в одну из наиболее динамично развивающихся территорий Северного Кавказа.
Фигура Рашида Темрезова даёт немало поводов для размышления о роли личности в истории, которая в России и так традиционно высока. С его назначением главой КЧР в феврале 2011 года в республике начался рост инвестиций и промышленности, появились такие резонансные проекты, как фабрика «Обувь России», стала заметно улучшаться жизненная среда, завершилось создание инфраструктуры горнолыжного курорта в Архызе, который является новым драйвером для экономики республики.
Многие наши собеседники в Карачаево-Черкесии и за её пределами повторяют примерно одно и то же: многие процессы в республике идут так быстро только благодаря личному участию главы. Прежде всего это касается нового курорта в Архызе, который в конце 2013 года был открыт для туристов. Очевидцы рассказывают, что во время строительства курорта редкая неделя обходилась без приезда главы республики, лично контролировавшего сроки и качество работ.
Особые акценты в своей деятельности Темрезов сделал на национальной политике и развитии социальной инфраструктуры — двух вопросах, которые прежде вызывали ряд нареканий у федеральной власти. Например, Темрезов стал проявлять большое внимание к детским садам — только в 2012 году в республике было запланировано открыть девять дошкольных учреждений на тысячу мест, причём в ряде случаев к строительству и реконструкции детсадов активно подключился местный бизнес. Президент Владимир Путин , узнав об этой практике, заметил, что всем остальным субъектам федерации надо брать пример с Карачаево-Черкесии. В общем, Рашид Темрезов на хорошем счету у федерального центра, а на Кавказе это едва ли не главный залог политического долгожительства.
Диалог как приманка для инвестора
— В 2011–2012 годах в Карачаево-Черкесии быстро росла промышленность. Можно ли на этом основании утверждать, что именно индустрия стала основным приоритетом экономической политики в республике?
— Если брать статистические показатели, то промышленный рост действительно есть. Он обусловлен ростом выпуска продукции «Кавказцемента», «Дервейса» и других предприятий, строительством Зеленчукской ГЭС. Но, во-первых, на самом деле этот рост пока не настолько велик, как нам хотелось бы, а во-вторых, я бы не стал выделять только промышленность. АПК и туризм — такие же равноправные части экономики республики, и не будем забывать про развитие малого и среднего бизнеса.
— Как бы вы сформулировали основные сегодняшние принципы инвестиционной политики КЧР?
— Мы зовём всех инвесторов, и я с каждым лично общаюсь. Но на первое место я бы всё же поставил создание привлекательных условий для местных предпринимателей. Они здесь работают, здесь платят налоги, и почему нужно делать преференции в первую очередь для тех, кто ещё только завтра сюда придёт, а то и не придёт? Поэтому мы постоянно ведём диалог с собственными предпринимателями, но и с крупными компаниями российского масштаба тоже идёт работа.
— Чем может быть привлекательна для российской компании работа в Карачаево-Черкесии?
— Мы, конечно, не офшорная зона и не предлагаем ничего сверхъестественного. Мы говорим: приходите, мы вас во всём поддержим, а вы платите нам налоги — всё просто. Но мы стараемся говорить с крупными компаниями так, как с ними ещё никто не разговаривал. Большую силу имеют и личные гарантии. Я доступен, всегда готов встретиться и помочь. И у меня нет ни одного заместителя, который будет мешать вести бизнес.
— Насколько успешно в республике ведётся работа по получению приоритетными инвестпроектами госгарантий правительства РФ?
— Прежде всего, не надо забывать, что это пилотный проект для СКФО, и самое главное, что процесс сдвинулся с мёртвой точки. Полпред (Александр Хлопонин. — «Эксперт ЮГ» ) и его команда приложили для этого неимоверные усилия, а мы учились и тренировались, и уже два наших проекта госгарантии получили. Это компания «Квест-А», которая строит фабрику по переработке шерсти — по этому проекту уже подписан кредитный договор, и группа компаний «Обувь России».
— Как в Карачаево-Черкесии появился этот проект? Правда ли, что компанию сюда привёл Александр Хлопонин?
— Александр Геннадиевич действительно серьёзно помог. Когда появился механизм госгарантий, представители компании изначально вышли именно на него с предложением разместить производство на Северном Кавказе. И тогда я набрался смелости и первым предложил Хлопонину отдать этот проект Карачаево-Черкесии. Он сказал «хорошо», а дальше уже началась наша работа.
«Козырная» отрасль
— В 2012 году одним из главных событий на Северном Кавказе стал запуск первых подъёмников в Архызе. Каков следующий шаг в развитии курорта? Сформирован ли уже круг участников особой экономической зоны?
— В Архызе мы идём в соответствии с планом работ, даже где-то его опережаем. Вся подводящая инфраструктура готова — это наш главный козырь. Ни в одной стране мира за счёт государства инфраструктура не была подведена к горнолыжному курорту в таком объёме — газ, вода, свет, канализация, дорога. Везде было так: хочешь осваивать территорию — вот тебе особая экономическая зона, строй инфраструктуру за свои средства либо через механизм государственно-частного партнёрства.
— И всё-таки, очередь инвесторов на реализацию проектов в Архызе уже выстроилась?
— На уровне моих личных договорённостей желающих много. Делать проекты в особой экономической зоне вообще выгодно для любого предпринимателя: ты берёшь длинные деньги под среднерыночный процент, плюс ставка субсидируется за счёт «Курортов Северного Кавказа». Но мы не ставим своей целью привести сюда только крупные компании. Я больше буду рад, если это будут местные предприниматели — представители малого и среднего бизнеса. Многие из них уже начали строить в Архызе до завершения работ по инфраструктуре, и я этим людям очень благодарен. Мне постоянно звонят с Кавминвод, из Краснодара, из других регионов с предложениями, мы никому не отказываем. Пожалуйста, заходите. Условие одно: никуда не отступать от проектов в рамках генплана курорта, чтобы не было самодеятельности.
— Переговоры с международными гостиничными сетями уже велись?
— Мы прекрасно понимаем, что сети, которые сами владеют гостиничными объектами и строят их, — это редкость. В основном отели берутся в управление. Поэтому давайте мы сначала сегодня построим, а завтра они сами придут, и я уверен, что между ними ещё начнётся борьба за право работать в Архызе.
Фронт сельхозработ
— В 2012 году в ряде регионов СКФО возобновились дискуссии о проведении земельной реформы. Может ли в этом процессе использоваться опыт Карачаево-Черкесии, которая сегодня является единственной республикой округа, где разрешена приватизация сельхозземель?
— К счастью, у нас нет земельных конфликтов, споров между муниципальными образованиями. Но это не снимает вопрос о том, что необходимо усваивать опыт других регионов, в том числе северокавказских. Например, я признаю, что в развитии АПК мы отстаём от соседей — Кабардино-Балкарии. Нам бы хотелось перенять опыт соседей, например, в строительстве современных теплиц, и в Адыге-Хабльском и части Прикубанского района климатические условия позволяют реализовать похожие проекты. Сегодня при помощи мер господдержки мы должны стимулировать фермеров строить такие теплицы. В сфере животноводства мне было бы очень интересно посмотреть, как оно развивается в Белгородской области — обязательно туда поеду и изучу.
— Несколько лет назад республика собиралась формировать бренд для продвижения собственной сельхозпродукции. Мы скоро увидим на прилавках марку «Сделано в Карачаево-Черкесии»?
— Можно сказать, что этот бренд есть и сейчас: 37 процентов томатов и огурцов на рынке Москвы — это продукция, выращенная у нас, на тепличном комбинате «Южный». Молочная продукция наша тоже очень известна, равно как и минеральная вода.
— А мясо? Вашу знаменитую баранину очень сложно найти за пределами республики.
— Да, можно открыть в Москве и крупных городах магазины «Карачаево-Черкесия» или магазин «Северный Кавказ» с семью отделами по числу субъектов СКФО. Но у нас сегодня, если брать животноводство, к сожалению, пока нет достаточно больших объёмов. Поэтому нужно действовать планомерно. Сегодня мы создаём личные подсобные хозяйства, они расширяются, завтра поставят свою переработку.
— Какой в этом процессе, по вашему мнению, должна быть роль крупных агрохолдингов?
— Мы не Ставропольский край, не житница. Но 60 процентов населения живёт в сёлах, и на сегодняшнем этапе я скорее за то, чтобы больше развивались крестьянско-фермерские хозяйства, а не приходили крупные агрохолдинги и поглощали всех. Хотя когда такие компании мне говорят: мы хотим зайти в республику, что для этого надо сделать? — я отвечаю: вопросов нет. Вот законы об инвестициях, вот земля — пожалуйста, берите в аренду. Но с одним условием: в течение определённого времени на этом участке начать работу. Просто так землю вам никто не даст.
Социальные ноу-хау
— В Карачаево-Черкесии началась массовая реконструкция социальных объектов с привлечением ресурсов жителей. Про этот опыт не так давно даже высказался президент России, сказав, что неплохо бы его тиражировать в других регионах. Каким образом вам удалось вовлечь граждан в этот процесс?
— Сначала я встретился с предпринимателями и сказал: ребята, вы родом из сёл, у вас там корни, помогите республике — мы сами не в состоянии построить много детских садов, даже совместно с федерацией. И люди откликнулись — в Курджиново, Жако, Псыже уже реконструированы детские сады за счёт внебюджетных средств, в Черкесске мы начали строить суперсовременный детсад с бассейном. Это хорошая, нормальная практика, и я благодарен всем, кто в этом принял участие. В 2013 году, думаю, раза в два увеличим объёмы реконструкции и строительства детских садов.
— Ещё несколько лет назад в Карачаево-Черкесии регулярно проходили митинги черкесских организаций, выступавших с требованиями расширения черкесской автономии вплоть до создания отдельной республики. Сейчас эти митинги практически прекратились. Что произошло?
— В последнее время люди стали более политизированными, и кому-то на эти кнопки нажимать выгодно. Но сегодня мы — и я лично — находимся в диалоге со всеми общественными силами и организациями, со всеми людьми, которым не безразлична судьба республики. И я убеждён, что основная масса населения республики — это люди с интернациональными ценностями. Мы родились в Карачаево-Черкесии и хорошо помним своё детство и юность, когда не знали национальности своих знакомых. Но не надо забывать про девяностые годы, когда этот опыт стал теряться. Сегодня мы снова приходим к нему. Карачаево-Черкесия — субъект Российской Федерации, и самый большой наш потенциал — это люди.
— Тем не менее, за последние пару лет многое в республике изменилось на глазах. Вы довольны результатом? Нет ощущения, что можно было сделать больше?
— Можно было сделать в два раза меньше и говорить, что ты мог бы сделать больше. Внутренние резервы нам позволяют развиваться хорошими темпами. Можно, конечно, заявить и о каких-то более ярких проектах, но самое главное сейчас — это решить проблемы социальной инфраструктуры.
