В 2018 году агропромышленная фирма «Фанагория» (ОАО АПФ «Фанагория»), расположенная в Темрюкском районе Кубани, выпустила около 22,2 млн литров вина и крепкого алкоголя (30,4 млн бутылок, по данным компании), что почти на 2% больше позапрошлогоднего результата. На юге России компания стала абсолютным лидером по коньякам (около 90% рынка), а также сохранила позиции среди крупнейших производителей игристых и тихих вин (26,1% и 13,3% соответственно).
По словам гендиректора ОАО АПФ «Фанагория» Петра Романишина, сейчас на предприятии идёт реализация инвестпрограммы на сумму 1,06 млрд рублей, которая позволит полностью отказаться от дешёвой продукции в пользу более высококачественной и дорогой премиальной, расширить ассортимент за счёт производства тихих и игристых вин из сырья, выращенного на терруарах Темрюкского и Анапского районов, выйти на новые рынки Европы и Азии.
Миллиарды в вино и земли
— Как реализация инвестпрограммы отразится на производственных показателях вашего предприятия?
— Они вырастут и количественно, и качественно. В 2018 году «Фанагория» взяла курс на премиум-сегмент, полный отказ от производства дешёвой продукции. В частности, мы перестали выпускать вина в Tetra Pak, тщательно работаем с поставщиками стеклотары. «Фанагория» — одна из немногих винодельческих компаний в мире с собственным бондарным цехом: делаем бочки из высококачественного дуба и продаём их коллегам в России и за границей, по конкретным заказам.
Инвестпрограмма на сумму более одного миллиарда рублей позволит нам в 2019 и 2020 годах модернизировать основные производственные участки (приёмку, розлив, хранение готовых вин) и наращивать земельный банк. Непосредственно в винодельню мы вложим 880 миллионов рублей. Эти деньги позволят обновить оборудование (например, ёмкостный парк), модернизировать линии (это надо делать каждые пять-семь лет), расширить возможности участка по приёму и первичной обработке сырья (с 26-27 тысяч тонн сейчас до 40 тысяч тонн в сезон в перспективе двух лет), усовершенствовать систему хранения готовой продукции.
Ещё более 220 миллионов рублей мы направим на расширение сырьевой базы. Мы планируем ежегодно увеличивать площади виноградников на 150-
— С 2014 года по 2017-й на развитие вашей компании было направлено 1 миллиард 185 миллионов рублей. На что именно пошли эти средства?
— Эти деньги были инвестированы в приобретение оборудования, автотранспорта и сельхозтехники, реконструкцию и строительство производственных помещений, содержание виноградников. Сейчас они занимают площадь около 3,5 тысячи гектаров, включая питомник для выращивания саженцев.
— Каково соотношение в структуре инвестиций собственных и заёмных средств?
— Примерно 30 процентов на 70 процентов, в пользу заёмных средств. Работаем сразу с несколькими банками. Постоянно — со Сбербанком. В ноябре 2018 года мы получили от него льготный кредит: 327,5 миллиона рублей под два процента годовых. Считаем, что это очень хорошая мера поддержки отечественного виноделия.
Кроме того, ещё 515 миллионов рублей планируем привлечь по линии Минсельхоза России. Эти средства позволят нам примерно на 15 процентов расширить наши возможности по приёмке и переработке винограда, розлива готового вина в бутылки. Мы намерены приобрести оборудование для переработки винограда, модернизировать винохранилища и линии розлива. Также в наших планах — строительство новых цехов.
Какая поддержка нужна виноделам
— Считаете ли вы существующие меры поддержки виноделия достаточными и эффективными?
— Мы признаём, что существующие меры государственной и региональной поддержки эффективны, особенно во всём, что касается закладки виноградников и работ по уходу за ними, вплоть до вступления лозы в плодоношение. Однако мы не считаем меры поддержки достаточными в части производства вина, так называемого вторичного виноделия (технология переработки, хранение, розлив). К сожалению, у нас, по сравнению с нашими европейскими коллегами, такой поддержки ноль. В странах Западной Европы для виноделов действуют субсидии на введение в эксплуатацию новых перерабатывающих мощностей (50 процентов от затрат). У нас такой поддержки нет. Все затраты, которые мы несём по модернизации линий, расширению мощностей, приводят к увеличению себестоимости конечной продукции. Цены растут. Из-за этого хорошие отечественные вина стоят дороже многих европейских аналогов, которые становятся более привлекательными для российского потребителя. Ведь у наших европейских коллег, благодаря существующей там поддержке вторичного виноделия, резкого увеличения стоимости не происходит. Мы с ними находимся на нашем внутреннем рынке в неравных условиях, и потому честной конкуренции с импортом в России нет.
— Несколько лет назад для маркировки в России качественных отечественных вин были введены понятия «защищённое географическое указание» (ЗГУ) и «защищённое наименование места происхождения» (ЗНМП). Некоторые из ваших коллег (виноделов Кубани) уверены, что эта мера дискредитировала себя, поскольку ею воспользовались импортёры, также размещавшие на контрэтикетках своих вин ЗГУ и ЗНМП. Вы разделяете такое мнение?
— Это был правильный шаг в рамках построения рынка качественных вин и поддержки предприятий отрасли. Акцизы на тихие вина без ЗГУ и ЗНМП составляют 18 рублей за литр, на игристые вина без защиты — 36 рублей за литр. Тогда как на защищённые тихие и игристые вина акцизы ниже — пять и четырнадцать рублей соответственно. Другое дело — в трактовке законодательства и в лазейках, которые нашли в нём заграничные поставщики. Они также стали размещать на своих винах ЗГУ/ЗНМП и получили соответствующую льготу. Затем Минфин и Федеральная таможенная служба вспомнили, что по российскому законодательству импортные вина не могут маркироваться ЗГУ и ЗНМП, поскольку такие указания в нашей стране размещаются только на «российские вина, произведенные из российского винограда». То есть импортёры должны облагаться обычным акцизом, а не пониженным. Пользоваться льготой им запретили, а деньги, которые они не доплатили в российский бюджет, простили. В свою очередь, у Евросоюза возникли претензии в рамках ВТО к российским акцизам на импортные вина. По мнению импортёров, акцизные преференции для российских виноделов нарушают правила Всемирной торговой организации. И теперь решается вопрос об отмене пониженных акцизов для вин с ЗГУ/ЗНМП, чтобы опять уравнять акцизы на отечественные и импортные вина. Ситуация, конечно, для российского виноделия неприятная, но для рынка, который меняется и совершенствуется, вполне нормальная. Это — болезни роста.
— А как вы относитесь к идее принятия нового закона «О вине», где оно признавалось бы уже не алкогольной, а сельхозпродукцией?
— Естественно, отношусь положительно. Думаю, принятие такого закона будет справедливым. Виноградарство — одно из направлений сельхозпроизводства. За каждой лозой — реальный, тяжёлый труд (со всеми невзгодами, проблемами и переживаниями). Виноград созревает, даёт сок, из сока получается вино и другая продукция, в результате глубокой переработки сырья. Винодельческий комплекс (от закладки лозы до поставок на полки магазинов) — это, по сути, серьёзный агропромышленный проект. Как, например, переработка пшеницы. Или садоводство, с последующим превращением, например, яблок в соки, пюре или пектин.
Внутренние барьеры и внешние ориентиры
— «Фанагория» — один из немногих крупных заводов России, который не стал сосредотачиваться только на производстве вин (сухих, игристых, десертных), а расширяет всю линейку алкогольной продукции, которую можно получить в результате переработки винограда. Вы считаете, что такая стратегия позволяет компании быть более устойчивой на рынке?
— В холодное время повышенным спросом пользуется крепкий алкоголь (в частности, коньяки и виноградная водка — чача). В тёплое время, наоборот, высокий спрос на тихие вина. В праздники пик спроса приходится на шампанское и игристое. Мы это учитываем, потому и развиваем каждое из направлений. Это, с одной стороны, позволяет нам предлагать в нашей и партнёрской сети максимально широкую линейку алкогольной продукции, а с другой стороны, гасить сезонные колебания спроса.
— На одном из круглых столов по виноделию, которые проводил «Эксперт ЮГ», представители «Фанагории» говорили о том, что нужна чёткая программа, в том числе и государственная, направленная на снижения потребления крепкого алкоголя (в частности, водки) и на увеличение доли потребления качественных сухих российских вин. Разъясните, пожалуйста, эту позицию.
— Если будет сформирован чёткий государственный подход в продвижении вин, то мы будем только рады. Доля потребления хорошего отечественного вина в стране по-прежнему остаётся крайне низкой. Для сравнения, в советское время на одного человека в стране в среднем приходилось около
При этом нельзя сказать, что с продвижением вин в России всё плохо. Ситуация постепенно меняется. И мы на эти изменения реагируем. Например, как только отечественным предприятиям разрешили рекламировать вина на телевидении (после 23.00), мы сразу выпустили рекламный ролик, продажи стали расти.
— Какой, на ваш взгляд, должна быть программа продвижения на зарубежные рынки?
— У Российского экспортного центра есть система мер, направленных на популяризацию качественной отечественной продукции на зарубежных рынках. Совместно с РЭЦ мы продвигаем бренд «Фанагории» в дальнем зарубежье. Так, например, о нас узнали в Китае, где в 2018 году совместно с местными предпринимателями открыли шоурум. Нашими винами заинтересовались и в Германии: сейчас к отправке готовим первую партию — 12 тысяч бутылок тихого и игристого вина. Однако основными каналами продвижения для нас пока остаются магазины федеральных и региональных розничных сетей.
— Какую долю в общих объёмах производства «Фанагории» сегодня занимает экспорт?
— За минувший год мы вдвое нарастили объёмы экспорта. Если в 2017 году на зарубежные рынки отправили всего 250 тысяч бутылок, то в 2018-м — уже 500 тысяч (около одного процента от общих объёмов «Фанагории»). Сейчас работаем над увеличением этой доли до двух-трёх процентов, с шагом один-полтора процента в год. Цель — к 2022 году выйти на стабильные поставки не менее полутора миллионов бутылок ежегодно. Основные рынки, как я уже говорил, Китай и Германия. Есть разовые поставки в Швецию, Японию и Великобританию, но интерес на этих рынках к нашей продукции пока низкий.
— С какими рисками (погодными, валютными, технологическими) вам при-
ходится сталкиваться и как вы с ними боретесь?
— Для виноградарства главный и наиболее страшный риск — погодный. Его трудно прогнозировать, а последствия от причинённого стихией ущерба могут существенно подорвать экономику предприятия. И всё потому, что в России, на наш взгляд, не отработаны разумные механизмы агрострахования. Существующие на этом рынке правила — игра в одни ворота, где мяч всегда на стороне страховщика, который выигрывает при любых погодных условиях. Выход — делать услугу такой, чтобы она реально защищала страхователей.
Устранять погодные риски нам позволяют здравый смысл и профессионализм команды «Фанагории». Мы точно понимаем, чем одни сорта винограда отличаются от других, какие из них более устойчивы к морозам, засухе, другим катаклизмам, какие меньше. Специальный мониторинг нам позволяет определить, какие именно склоны на Кубани подходят для автохтонов (Саперави, Сибирьковый, Красностоп и т. д.), а какие — для европейской классики (Каберне, Совиньон, Рислинг, Пино-Нуар и т. п.). Учитываем все возможности того или иного терруара (совокупность почвенно-климатических факторов и особенных характеристик местности: рельеф, роза ветров, наличие водоёмов, инсоляция, окружающий животный и растительный мир). Мы используем только виноград из собственного питомника и своевременно принимаем все необходимые агротехнические меры. Поэтому даже в самые жёсткие (по погоде) годы у нас стабильно высокий урожай. Например, в 2018 году мы собрали 27 тысяч тонн, что практически соответствует позапрошлогоднему показателю.
