Зерновой рынок юга России сейчас пребывает в относительно благополучном состоянии — мировые цены на зерно высокие, правительство рассматривает вопрос об обнулении экспортной пошлины на пшеницу, традиционные конкуренты на мировом рынке проигрывают в стоимости продукции, виды на урожай озимых текущего года достаточно хорошие. Однако зерновой рынок крайне волатилен и зависит от малейших колебаний в мировой политике. А неопределённость в долгосрочной государственной политике в сфере АПК заставляет аграриев бросаться из крайности в крайность — все силы направлять в то, что ныне востребовано на мировом рынке, в ущерб традиционным сегментам растениеводства. О том, как решать эту дилемму, шла речь на прошедшем в Ростове-на-Дону круглом столе «Перспективы зернового рынка на юге России: возможности и ограничения», организованном журналом «Эксперт ЮГ» при поддержке банка «Кубань Кредит». В дискуссии приняли участие не только донские аграрии, но и представители отрасли из Воронежской, Белгородской областей, Республики Крым.
Все готово для роста экспорта
По данным руководителя отдела аналитики рынков ООО «МЭЗ Юг Руси» Леонида Соболева, в 2015 году Россия экспортировала 33,7 млн тонн зерновых, главным образом пшеницы, а также 7 млн тонн ячменя, 5,4 млн тонн кукурузы. Показатели во многом обнадёживающие, учитывая, что предыдущие годы зерновой экспорт редко дотягивал до 20 млн тонн.
По мнению главы донского отделения Зернового союза России Юрия Паршукова, достигнутые в прошлом сельхозгоду результаты не могут не радовать: рекордные урожаи в ряде регионов России, общий итог 104,3 млн тонн зерновых, рекордные показатели по валу в Ростовской области (9,5 млн тонн), заметный рост сбора кукурузы, свёклы, рапса, сои, риса. Но аграрии, по словам г-на Паршукова, сейчас больше ориентируются не на нужды населения, а на мировую конъюнктуру, засевая поля теми культурами, которые более востребованы на рынке и не облагаются экспортными пошлинами (ячмень, рожь и т. д.). «Мы не должны сегодня иметь ограничений на экспорт, — считает Юрий Паршуков. — Тем самым мы не будем заставлять производителя бросаться от одной культуры к другой. И в то же время за счёт вырученных средств производители смогут модернизировать хозяйства и внедрять современные агротехнологии».
Сами экспортёры уверяют, что им не мешает установленная правительством РФ экспортная пошлина на вывоз зерновых. Ставка пошлины номинирована в рублях, а размер составлял 50% от таможенной стоимости минус 5,5 тысячи рублей за тонну, но не менее 50 рублей за тонну.
«Пошлина не велика и не является запретительной, хотя негативный оттенок на экспорт она накладывает, — считает гендиректор ТД “РИФ” Вадим Саркисов. — Но я считаю, что пошлина должна быть абсолютной, а не зависеть от цены на зерно. Все эти расчёты трудно понять — у нас регулярно возникают разногласия с таможенными службами по поводу того, как высчитывается величина пошлины». При этом, обращает внимание г-н Саркисов, в стране анонсирован рекордный урожай зерна, и всё готово для его отправки на внешние рынки: «Если соберём более 100 миллионов тонн зерна, экспорт будет расти. Мощности есть, спрос на зерно есть, наш продукт абсолютно конкурентоспособен. Никаких препон для экспорта не ставится». Кстати, только “РИФ” в нынешнем сельхозгоду уже отправил на экспорт 4,3 млн тонн зерна».
Однако заместитель генерального директора «Международная зерновая компания-Ростов» Олег Герасимов считает, что сегодня политика слишком часто вмешивается в экономику, и предсказать ближайшую конъюнктуру рынка ныне просто невозможно.
Александр Ясыновый, руководитель компании-переработчика крупы из Ростовской области ИП КФХ «Ясыновый», посетовал на то, что в настоящее время его компания отгружает продукцию на мировой рынок в мешках с американским или канадским логотипом, так как под отечественным брендом выйти туда пока не представляется возможным.
«Мы сегодня — одни из самых конкурентоспособных игроков на мировой арене, — считает директор аналитического центра “СовЭкон” Андрей Сизов. — Из-за девальвации рубля российское зерно стало относительно дешёвым. Помогает и высокое качество отечественной пшеницы. Скажем, оно в среднем выше, чем украинской или французской, а это наши основные конкуренты. Кроме того, у нас стал дешёвым фрахт. За счёт этого мы не только являемся одним из самых сильных игроков в причерноморском регионе, но и активно осваиваем дальние рынки. Например, начали поставлять пшеницу в Мексику, хотя там всегда доминировали американцы. Или, скажем, продолжают расти продажи в Нигерию. Это самая населённая страна в Африке, крупный покупатель американской пшеницы».
Есть ли силы у производителя
Но работающие на земле аграрии эйфории не чувствуют. Генеральный директор ООО «Агрофирма “Целина”» Виктор Бородаев уверен, что при рентабельности сельского хозяйства в 6% ни о каком увеличении объёмов производства в отрасли речи быть не может. «Мы американцев побили по объёмам продаж, но никто не спрашивает, а почему так случилось. А потому что американцы не могут дёшево продавать свой труд, свой хлеб, — говорит г-н Бородаев. — Они уступили нам рынки, потому что наша пшеница самая дешёвая. Но эта дешевизна была достигнута не за счёт увеличения производительности труда и роста урожайности, а за счёт обнищания российских производителей. Если мы будем работать с рентабельностью ниже 50 процентов, говорить о перспективах отечественного АПК бессмысленно. Рост урожаев ни к чему не приведёт, если агротехнологии останутся на прежнем уровне».
Впрочем, по словам директора ростовской региональной дирекции ООО КБ «Кубань Кредит» Вячеслава Червы, его организация сегодня готова к сотрудничеству с аграриями, так как прирост портфеля по итогам 2015 года у банка произошёл как раз за счёт заимствований компаний из АПК. «Кубань Кредит» готов предоставлять кредиты на пополнение оборотного капитала под 12–14% годовых, инвестиционные кредиты — под 16–17% годовых.
«За постсоветские годы рыночная доля корпораций выросла в три раза (с двух до шести процентов), сделав юг России крупнейшим экспортёром зерновых и масличных. В то же время здесь всё ещё слабо развита глубокая переработка продукции растениеводства», — считает Леонид Соболев. Директор ПКФ «Маяк» Любовь Железная уточнила, что лишь 4,6% зерна из более чем 100 млн тонн, выращенных в последние годы, перерабатывается в России. «Необходимы государственные субсидии для переработки зерновых и снижение цен на энергоносители», — уверена она. К примеру, уже много лет поднимается вопрос о выращивании на юге России пшеницы твёрдых сортов, наиболее востребованной в Европе для производства макаронных изделий и обладающей более высокой прибавочной стоимостью. В советское время она выращивалась, потребность в ней огромная, но заниматься ею пока никто не хочет.
«Раньше у нас она выращивалась, были яровые сорта, сейчас появляются и озимые. Но на внутреннем рынке востребованность твёрдых сортов ограничена», — сообщил начальник отдела плодородия почв, мелиорации и развития отрасли растениеводства министерства сельского хозяйства и продовольствия Ростовской области Николай Берников.
«Та сельхозтехника, которая производится сегодня в России, не даст роста урожайности — в лучшем случае она позволит вернуться к началу 90-х годов, — считает Владимир Бородаев. — У нас не собирают тяжёлых тракторов, нет даже среднего трактора — только Беларусь помогает. Те, кто не смог за последние 5-10 лет модернизировать свой парк техники, сегодня уже не имеет перспективы на рынке. Тот, кто плохо работает, должен уйти с рынка, тот, кто хорошо — развивать производство».
«В Швеции поддержка от Евросоюза 12 миллиардов долларов только на 2,6 миллиона гектаров пашни — это в 60 раз больше, чем в России, — заметил известный аграрий Василий Бухтияров. — Мы хотим конкурировать с Казахстаном, Беларусью, которая торгует картофелем по 4 рубля за килограмм. А у нас ежемесячно цена на удобрения вырастает на 8 процентов».
Главный операционный директор ГК РЗ «Агро» Роман Бондарев рассказал: «Мы сейчас выживаем благодаря тому, что 80 процентов выручки поступает за счёт валютных продаж. При этом стоимость аммофоса выросла на 60 процентов, гербицидов на 40–60 процентов. Таким образом, мы живём за счёт разницы 80 минус 60 процентов. Экспортная же пошлина введена только на зерновиков, тогда как ни производители удобрений, ни ГСМ не пострадали. Это унизительно. А со своей стороны, к примеру, свиноводы предъявляют претензии, что у нас такое дорогое зерно. Недавно вступил в силу утилизационный сбор на технику. Это значит, что старую технику из-за рубежа мы не можем покупать. В этом случае новые проекты просто останутся нереализованными. Так что это иллюзия, что мы готовы всех побить по урожайности».
Практически все участники круглого стола убеждены, что в России необходимо развивать собственную мукомольную промышленность и экспортировать уже муку. Так, Турция, по сути, в последние годы за счёт российского зерна превратилась в главную «мельницу» Европы (вместе с Казахстаном — 45% мирового рынка, в 2014–15 годах произведено 3,652 млн тонн), поставляя продукцию в 100 стран мира. При этом Россия сегодня производит лишь порядка 100 тысяч тонн муки. Однако для развития мощностей переработки необходимы крупные инвестиции, а сегодня для аграриев их доступность серьёзно затруднена из-за высокой учётной банковской ставки. Так что даже при хорошей для российского зерна конъюнктуре местные производители вряд ли смогут в полной мере ею воспользоваться.
