Николай Проценко
По традиции «Эксперт ЮГ» выбирает пятерых наиболее заметных лиц уходящего года. Однако если бы нас попросили назвать самого главного героя года, то им бы, безусловно, оказался налоговик. В ситуации драматического падения цен на нефть государство сосредоточило свою активность в налоговом направлении, мобилизовав не только профильную службу, но и представителей региональной власти — в высказываниях многих губернаторов тема собираемости налогов в 2015 году была чуть ли не главной.
Для предпринимателей этот налоговый всплеск очевидным образом означал усиление контроля со стороны государства: сообщения о различных налоговых доначислениях по предприятиям в последнее время занимают весомое место в новостной ленте. Вот лишь несколько недавних примеров. В сентябре следственные органы возбудили уголовные дела против руководителей семи компаний из Кабардино-Балкарии, занимающихся производством алкоголя, их заподозрили в уклонении от уплаты налогов в особо крупном размере — на общую сумму порядка 2,2 млрд рублей. Практически одновременно в Краснодаре разгорелся скандал вокруг одного из крупнейших местных застройщиков —ГК «Европея», связанный с доначислением земельного налога одной из аффилированных с ней компаний на сумму 46,6 млн рублей. В Чечне в октябре за уклонение от уплаты налогов на 5,5 млн рублей пошёл под суд руководитель одного из крупнейших предприятий АПК в республике — Аргунского сахарного завода. Здесь можно смело поставить «и т. д.», потому что подобные истории в 2015 году стали для бизнеса нормой жизни — хотя государство в лице его первых лиц не раз заявляло: новых налогов вводиться не будет.
Для предпринимателей, убеждённых в необоснованности претензий налоговиков, единственным способом оспорить эти претензии является обращение в арбитражный суд. Налоговые споры сейчас действительно являются одним из важнейших сегментов рынка юридических услуг, отмечает генеральный директор Национальной юридической компании «Митра» Юрий Мирзоев, однако, по его словам, судиться с налоговиками предпринимателям становится всё сложнее. Особенно тяжело приходится сейчас крупному бизнесу, но и небольшим предприятиям, которые научились оптимизировать налоги с помощью известных нехитрых схем, по мнению Юрия Мирзоева, тоже не стоит рассчитывать на лёгкую жизнь.
— Как бы вы обозначили основные сегодняшние тенденции, связанные с ужесточением налогового контроля?
— Основная тенденция — усиление налогового администрирования, доначисление налогов по результатам выездных и камеральных проверок. При этом суды стали принимать решения по налоговым спорам, как правило, в пользу государства. По нашей практике, если несколько лет назад 70 процентов подобных споров разрешалось в пользу налогоплательщика, то теперь порядка 84 процентов налоговых споров разрешается в пользу государства, и это с учётом того, что налоговые органы стали доначислять гораздо больше. Грубо говоря, государство пытается взять с бизнеса и граждан всё, что можно и нельзя, причём как законные, так и не вполне законные налоги.
— Что имеется в виду в последнем случае?
— Прежде всего, различные пограничные случаи. Не так давно, к примеру, налоговые органы Белгородской области стали начислять гражданам налог на доходы физических лиц на основании их крупных расходов (фактически налог на вменённый доход). Подобная норма существует в ряде стран, но в России они была отменена ещё в 2004 году, и согласно текущему российскому законодательству прямую обязанность отчитываться об источниках доходов при совершении крупных покупок несут только госчиновники на основании закона «О государственной службе». Остальные же граждане не обязаны предоставлять документы, подтверждающие происхождение их средств. Однако налоговые органы фактически пытались явочным порядком подменить налог на доходы налогом на расходы. Мы были одними из первых юристов, кто обратил на это внимание, и не так давно Верховный Суд признал, что подобные действия являются незаконными. Слава богу, что ФНС России также своевременно отреагировало на ситуацию и дала необходимые разъяснения.
— Есть ли какая-либо разница в действиях ФНС в разных регионах, или сейчас ситуация примерно одинаковая по всей стране?
— Раньше наиболее прогрессивным регионом с точки зрения соблюдения налогового законодательства был Северо-Западный федеральный округ, где налоговики пытались соблюдать все базовые принципы Налогового Кодекса РФ — правая определённость, толкование неустранимых сомнений в пользу налогоплательщиков и так далее. Но теперь ситуация для налогоплательщиков везде стала одинаково плохой, большой разницы между регионами нет, ни один субъект не может похвастаться тем, что суды по-прежнему принимают большинство решений в пользу налогоплательщиков.
— Каковы наиболее распространённые основания для доначислений налогов?
— Самый частый случай — отказ в вычетах по НДС, а также отказ в расходах по налогу на прибыль. В совокупности это даёт большую часть доначислений. Но вот здесь как раз некая региональная специфика присутствует. К примеру, в Москве очень распространённая практика последнего времени у налоговиков — производить доначисления на все отчисления иностранным «головным компаниям», такие как роялти, дивиденды и прочее. На юге России крупного иностранного бизнеса нет, большинство компаний находится, что называется, ближе к земле, и способы ухода от налогов здесь более примитивные — использование фирм-однодневок, завышение расходов, занижение доходов и прочее.
— В каких случаях налогоплательщик сегодня всё-таки может выиграть суд у налоговых органов?
— Это, прежде всего, сложные пограничные случаи, связанные с разным толкованием норм права, когда существует расхождение в толковании, например, между налоговыми органам, Минфином и налогоплательщиком. Но если пытаться судиться по поводу, скажем, сделок с «фирмами-однодневками», то результат суд вынесет однозначный — в пользу налоговых органов.
— Каковы средние суммы доначислений, которые сейчас производят налоговые органы на юге России?
— Судя по нашей практике, для индивидуальных предпринимателей речь идёт о суммах порядка одного-двух миллионов рублей, для малых и средних предприятий — три-четыре миллиона рублей. Но основное бремя доначислений ложится на крупный бизнес, ведь если у малого или среднего предприятия эти деньги надо ещё как-то изъять, то крупное предприятие никуда не денется, с него собрать доначисления гораздо проще. При этом как раз крупный бизнес в основном платит все налоги, а уклонение от налогов более характерно для субъектов малого и среднего предпринимательства. А в случае с крупным бизнесом речь идёт о десятках, а то и о сотнях миллионов рублей.
— Можно ли привести какие-либо примеры конкретных компаний?
— Не так давно мы участвовали в налоговом споре по доначислению налогов крупному предприятию «Дагестанская энергосбытовая компания» в сумме около 1 миллиарда рублей. Ещё лет пять назад спор по такому делу был бы однозначно решён в пользу налогоплательщика, то сейчас всё принципиально поменялось. Дело удалось разрешить в пользу заявителя с большим трудом и только благодаря вышестоящим судебным инстанциям, которые смогли отменить ошибочное решение Арбитражного суда Республики Дагестан.
— Какова ситуация с доначислением налогов по разным отраслям? В наших рэнкингах крупнейших компаний ЮФО и СКФО мы видим достаточно много сегментов бизнеса, которые показывают минимальную прибыль, например, многие торговые компании, но что-то не слышно, чтобы им доначисляли серьёзные суммы.
— Судя по нашей практике, самые большие доначисления сейчас происходят в двух отраслях — топливно-энергетическом комплексе и строительстве. Но если какие-то отрасли ещё не пользуются повышенным вниманием налоговиков, то, я думаю, вскоре настанет и их черёд, потому что в других отраслях просто больше нечего будет изъять. Например, схемы уклонения от налогов, которые часто используют многие торговые компании, большого труда вскрыть не составит.
— В какой момент, по вашим наблюдениям, государство начало закручивать гайки в налоговой сфере — после присоединения Крыма, после введения контрсанкций, после прошлогодней девальвации рубля или в какой-то другой момент?
— Впервые мы почувствовали это перед Олимпиадой в Сочи, а одновременно шёл процесс упразднения Высшего арбитражного суда, завершённый в августе 2014 года, после чего всё перевернулось с ног на голову. Всё-таки ВАС своими решениями стремился поддерживать налогоплательщиков, а тут ещё прибавились факторы Крыма, санкций, девальвации, падения цен на нефть, и т. д.
— Теоретически, ужесточая налоговую политику, государство даёт бизнесу понять, что оно стремится к его, бизнеса, большей прозрачности. Как вы думаете, прозрачность бизнеса за последние год-два сильно выросла?
— Повторю: в России очень много компаний, которые платят все налоги, полагающиеся по закону, и примерно с 2006 года таких компаний становилось всё больше, потому что предприниматели видели: в России можно вести совершенно легальный, «белый» бизнес. Да, налоги в России по мировым меркам не самые высокие, можно собирать с бизнеса ещё больше, но здесь возникает вопрос правил игры. Если к бизнесмену, заплатившему все налоги, положенные по закону, приходят налоговики и делают доначисление, то его естественная реакция — пойти в суд. Он нанимает юристов, тратит немалые деньги на их услуги, несёт судебные издержки — и в итоге проигрывает, хотя он абсолютно убеждён в том, что уже заплатил всё, что причитается по закону. Это сейчас типовой сюжет, и он, к сожалению, только усиливает недоверие к государству — тем более что наряду с легальным бизнесом у нас достаточно предпринимателей и предприятий, которые не платят налоги и привыкли решать соответствующие вопросы иным путём. В результате складывается ситуация, которая явно не способствует построению правильной налоговой системы: те, кто платит налоги, должны платить ещё больше, а кто не платит, так и не станут этого делать. А если честный предприниматель не может найти справедливости в суде, то это автоматически толкает его на путь «серых» схем – ему же надо как-то выживать. Поэтому не приходится говорить о том, что манипуляции с администрированием налогов способствуют повышению прозрачности бизнеса
— Как вы думаете, стоит ли ждать от бизнеса какой-то ответной реакции на всю эту ситуацию?
— Я не знаю ни одного бизнесмена, который готов с этим открыто бороться. Бизнес хочет только одного: чтобы его не «кошмарили», чтобы были понятные правила игры. Например, если государство хочет собирать больше налогов, то пусть оно лучше их официально поднимет, а не занимается доначислениями в то время, как официальные лица заявляют, что никакого роста налогов не будет. На протяжении нескольких лет предприниматели не боялись ФНС, потому что знали: суд чаще всего будет на их стороне. Теперь же налоговая служба становится цербером, и результатом этого, если ничего не изменится, станет ухудшение инвестиционного климата в перспективе ближайших нескольких лет.
