Группа «Дамате» — крупный российский холдинг, развивающий четыре направления отечественного агропрома: производство и переработка индейки, молочное животноводство, переработка молока и производство баранины. География деятельности ГК охватывает Пензенскую, Тюменскую и Ростовскую области, а также ряд регионов СКФО. Например, в Пензенской области «Дамате» создала крупнейший в России комплекс по производству индейки — 155 тысяч тонн в убойном весе в год. На Дону компания возрождает мощности по производству индейки и утки, которые ранее входили в ГК «Евродон». На Северном Кавказе группа развивает самый крупный в стране комплекс по промышленному производству и переработки баранины. Общий размер инвестиций превышает 3 млрд рублей.
Сегодня, реализуя инвестпроекты и проекты по цифровизации, компания делает ставку на работу с Big Data, предиктивную аналитику в прогнозировании спроса и оптимизации процессов производства, продолжает инвестировать в цифровое земледелие и переводит животноводческие процессы в формат онлайн-мониторинга. На предприятиях группы активно внедряются технологии с использованием искусственного интеллекта (ИИ) и робототехника, рассказал гендиректор и совладелец ГК «Дамате» Рашид Хайров в интервью в рамках исследования «Устойчивый АПК: стимулы модернизации»
Инвестиции в роботов и «цифру»
— Как в 2020 году изменились объёмы инвестиций вашей компании в новые технологии? Каков план на 2021 год?
— С точки зрения развития технологий, сельское хозяйство сейчас — одна из динамично развивающихся отраслей. Сложно назвать ещё одну сферу, где ежегодно появляется и, главное, внедряется такое количество инноваций. «Дамате» не стоит на месте. Каждый наш новый проект отличается от предыдущего.
Выделять инвестиции в новые технологии из общего объёма вложений компании в реализацию новых проектов не совсем корректно. Всё, что мы строим, базируется на последних научных, технических и технологических разработках. Приступая к проекту, мы сначала изучаем, что уже сделано в мире и в России, посещаем ведущие предприятия Америки и Европы, знакомимся с лучшими практиками. Наши специалисты выезжают на крупнейшие российские и зарубежные выставки, общаются с поставщиками оборудования, ветпрепаратов, кормовых компонентов и так далее. Вся собранная информация анализируется, перерабатывается, а лучшие решения используются при реализации проектов. Так было, например, с производством индейки в Пензенской области, развитием молочного животноводства в Тюмени. Сегодня мы аналогичным образом работаем над проектом по производству баранины на Северном Кавказе.
В 2020 году мы активно инвестировали в наши проекты. Особо хочу отметить полностью роботизированный склад на заводе по глубокой переработке индейки в Пензенской области. В этот проект мы вложили более 70 миллионов рублей. На таком складе отсутствует персонал, при этом скорость отгрузки высокая. Здесь происходит штучная компоновка паллетов в соответствии с запросами розничных сетей по формированию штучных заказов в кратчайшие сроки.
В 2021 году продолжаем проект на пензенском заводе: инвестируем ещё порядка 70 миллионов рублей в цифровые системы, доработку автоматизированной системы производственного учёта. Кроме того, мы планируем увеличить загрузку каждой конкретной линии разделки (их — более 50) путём разработки ИТ-решений, позволяющих прогнозировать заказ на будущее. В настоящее время прогнозы продаж в «Дамате» делаются вручную и не учитывают множества факторов, поэтому их точность недостаточно высокая, а производство зачастую недозагружено.
Именно поэтому в нашей компании была создана лаборатория математического моделирования MathLab. Перед её специалистами стоит задача разработать математические модели, позволяющие получать точный прогноз заказов от клиентов. Благодаря накопленным данным и системе машинного обучения мы можем осуществлять прогноз сбыта и подбирать оптимальное сочетание выпускаемой продукции. С одной стороны, это позволит максимально удовлетворить все запросы потребителей. С другой стороны, предоставит нам возможность планировать производство конкретной продукции, заказывать необходимый объём упаковки, оптимизировать графики убоя птицы, заморозки, проведение промоакций и так далее. Благодаря новым решениям мы сможем максимально задействовать производственные мощности. В 2021 году объём капитальных затрат на эти решения превысит 100 миллионов рублей.
Южные приоритеты «Дамате»
— В Ростовской области вы реализуете масштабный проект по возрождению производства индейки и утки на бывших мощностях группы «Евродон». В какой стадии находится его реализация?
— Донскому проекту мы уделяем самое пристальное внимание. Стремимся постепенно приблизить уровень этого предприятия к уровню нашего пензенского комплекса, который является крупнейшим в России производителем индейки (155 тысяч тонн мяса в год. — «Эксперт ЮГ»). По утке донской комплекс был самым крупным в России, и мы намерены вернуть его на эти позиции (именно поэтому компания сначала взяла мощности бывшего ГК «Евродон» в аренду у Россельхозбанка, а затем в I квартале 2021 года выкупила активы за сумму порядка 10 млрд рублей. — «Эксперт ЮГ»).
Пока рано говорить о применении в Ростовской области каких-то прорывных инноваций. Сначала нам необходимо довести проект до приемлемого состояния. Прежде всего наши усилия направлены на снижение производственных рисков и повышение биологической безопасности ростовских объектов. Здесь мы применяем технологии, которые ранее опробовали на площадках «Дамате» в других регионах и убедились в эффективности этих решений. В Ростовской области мы заменили системы освещения в птицеводческих корпусах на современное светодиодное оборудование. Этот, простой на первый взгляд, шаг решает вопрос снижения энергопотребления и помогает предупредить возникновение аварий. Устанавливаем на птичниках санитарные шлюзы. Это гарантирует стопроцентное проведение автоматической санитарно-душевой обработки сотрудников перед входом в «чистую зону». Благодаря этому расчитываем серьёзно снизить риски заноса на производство возбудителей опасных для птицы инфекций и вирусов. В начале 2021 года на донских площадках мы установили особые устройства — спинфидеры. Они позволяют равномерно распределить корм по корпусу и делают его максимально доступным для птицы, даже на самых отдалённых участках. Очень простая, но эффективная система кормления. Всё это — лишь малая часть программы, которую мы шаг за шагом реализуем в Ростовской области.
— На Северном Кавказе вы реализуете масштабный проект по производству и переработке баранины, который охватывает сразу несколько регионов. Проект стартовал в сложном 2020 году. Что удалось сделать?
— Сразу скажу, что данный проект — это совершенно новый опыт не только для «Дамате», но и в целом для российского АПК. Мы первыми в стране стали работать с овцеводческими хозяйствами по модели контрактного фермерства, которая используется в крупных западных агрохолдингах. Важным шагом в этом направлении стало создание сервисной компании с собственной лабораторией и ветеринарной базой, с доступом к самым современным технологиям и с возможностью оперативно консультироваться с иностранными специалистами из стран-лидеров в овцеводстве.
Как это работает? Мы заключаем с хозяйствами долгосрочные договоры, по условиям которых наши специалисты консультируют фермеров и предоставляют им услуги по осеменению, кормлению, ветеринарии, генетике и селекции. Хозяйства, со своей стороны, обязуются произвести продукцию, соответствующую определённым требованиям, и получают возможность сдать её на переработку на наш завод в Черкесске. Сейчас там идёт реконструкция, в рамках которой будет смонтирована новая убойная линия с высокой степенью автоматизации (инвестиции только в эту часть проекта по производству и переработке баранины превышают 2,5 млрд рублей. — «Эксперт ЮГ»).
В наших планах — запуск онлайн-приложения для фермеров, благодаря которому работа с ними станет проще.
Цифровой вектор и кадровый голод
— Можете оценить сегодняшний уровень цифровизации предприятий группы?
— Сегодня уровень цифровизации «Дамате» высокий по сравнению с большинством предприятий отрасли. Мы используем не только классические ERP и MES-системы, но и современные ИТ- технологии, такие как машинное обучение, машинное зрение, анализ больших данных (Big Data). Среди наиболее заметных проектов — машинное зрение в птичниках. В корпусах установлены камеры, которые позволяют распознавать все действия сотрудников и сверять их с регламентами. Фактически система контролирует соблюдение технологии выращивания птицы и процессы биобезопасности, нивелируя влияние человеческого фактора.
У нас на производствах внедрена система контроля санитарной обработки сотрудников с использованием технологии компьютерного зрения. Система, мы называем её «умный умывальник», оборудована специальными видеокамерами. Система без участия человека контролирует процессы санобработки рук и допускает на территорию только тех сотрудников, которые тщательно вымыли руки. Все коровы и бараны на наших фермах промаркированы цифровыми бирками, работают компьютерные системы управления стадом, которые позволяют следить отдельно за каждой особью, контролировать её состояние.
«Дамате» активно развивает и цифровое земледелие. Дифференциальное внесение удобрений, цифровые паспорта полей, онлайн-контроль растениеводческих процессов — всё работает на повышение урожайности. Особое место в нашей цифровой системе занимает ситуационный центр, куда поступает информация со всех площадок и который оперативно реагирует на все отклонения в работе, позволяет быстро устранять возникающие проблемы. Данные со множества ИТ-систем собираются в едином центре аналитики, что позволяет анализировать процессы и повышать их эффективность. Например, эти системы позволили улучшить процесс инкубации, который является залогом успеха всех дальнейших процессов по выращиванию индейки.
— Насколько остро стоит у вас вопрос обеспеченности квалифицированными кадрами?
— Это — одна из главных проблем отечественного АПК. Так или иначе, сегодня с нехваткой квалифицированных кадров сталкиваются все предприятия отрасли, мы — не исключение. Сегодня на уровне государственного образования не развита система подготовки кадров для управления современными предприятиями. На рынке не хватает управленцев, использующих предиктивную аналитику, а также производственных, технических, ИТ-специалистов, экономистов, специалистов по качеству. Частью любой профессии в АПК должны стать навыки работы с «цифрой», надо развивать программы обучения на стыке нескольких профессий.
Чтобы оперативно решать вопрос обеспечения кадрами, мы открыли корпоративный университет «Дамате» с собственными программами обучения. Но они не могут заменить фундаментальную подготовку технических специалистов, инженеров автоматизированных систем и роботизированных комплексов. Чтобы сделать дефицит кадров менее острым, мы активно сотрудничаем с вузами по всей стране, принимаем участие в корректировке образовательных программ и стандартов обучения, открываем учебные классы, реализуем совместные проекты, приглашаем студентов на практику на наши предприятия.
Глубина переработки и другие стимулы
— Можете оценить привлекательность текущих условий для более масштабной модернизации в АПК? Что мотивирует предприятия заниматься модернизацией?
— За последние 10–15 лет российское сельское хозяйство получило системно работающие инструменты господдержки, которые сформировали устойчивые позитивные тренды. За это время в АПК России удалось достигнуть необходимого уровня продовольственной безопасности и выйти на серьёзные показатели по экспорту. Мы много лет вкладывались в базовые технологические цепочки и научились производить молоко, зерно, мясо в достаточном объёме. Но надо развиваться. Поэтому, на наш взгляд, задачей на новый период может стать увеличение глубины переработки продукции. Стимулирование коренной модернизации отрасли должно проходить в этом направлении, Тогда лет через пятнадцать значительную часть российского экспорта будет составлять не сырьё, а продукты его глубокой переработки.
— В каких направлениях агробизнеса вы видите наибольший потенциал для модернизации и почему? Каков потенциал модернизации в вашей сфере?
— Мы целенаправленно движемся в сторону увеличения глубины переработки мяса индейки. С этой целью инвестировали восемь миллиардов рублей в новый современный завод в Пензенской области. Надеемся, что поставка продуктов переработки индейки станет одной из основных экспортных статей «Дамате».
Среди перспективных направлений — развитие генетики. Мы планируем строительство племенного репродуктора второго порядка, будем осваивать технологии эмбриотрансфера применительно к крупному рогатому скоту (КРС), и создание первой в России референтной базы по мелкому рогатому скоту (МРС).
— Как вы оцениваете существующую государственную политику в сфере развития сельского хозяйства в России? Считаете ли вы, что у России сегодня есть полноценная стратегия развития агропромышленного комплекса?
— На сегодняшний день в стране действует программа развития сельского хозяйства до 2030 года. Однако уже сейчас имеет смысл усилить меры господдержки, которые бы стимулировали инвестиции в глубокую переработку продукции. В этом плане эффективным инструментом является субсидирование капитальных затрат, так называемый «капекс». Повторюсь: у нас достаточно развита сырьевая база, чтобы сейчас ориентировать часть инструментов господдержки на перерабатывающие предприятия. Это принесёт хороший среднесрочный эффект.
Качественным инструментом стимулирования развития АПК и его модернизации является программа льготного кредитования. Коды кредитования, заложенные в программе, являются инструментами тонкой настройки для Минсельхоза России. Наращивая поддержку по тем или иным кодам, государство показывает инвесторам наиболее востребованные направления и тем самым задаёт вектор развития отрасли. А когда ключевые показатели по какому-то направлению достигнуты, его исключают из программы.
— Насколько сильно существующая система поддержки АПК стимулирует процессы модернизации в отрасли?
— Особенность сельского хозяйства — долгие сроки окупаемости по большинству направлений. Например, срок окупаемости проектов в молочном животноводстве — до 15 лет, в индейке — до восьми. Но есть положительный момент: в отрасль приходят серьёзные инвесторы, готовые работать «вдолгую». Но без поддержки со стороны государства реализация таких проектов невозможна.
В 2020 году на первый план вышел вопрос обеспечения российских предприятий собственной генетикой и снижение зависимости от западных поставок. Это стратегически важное направление, от которого зависит безопасность внутреннего сельхозпроизводства, и мы активно его развиваем. Но срок окупаемости проектов по созданию родительского стада в молочном животноводстве превышает 10 лет, даже с учётом господдержки. А вот без неё всё это нецелесообразно.
Главные риски и основные барьеры модернизации
— Какие главные угрозы развития вашей сферы вы сейчас видите? Что надо предпринимать, чтобы справиться с этими вызовами?
— Главные вызовы (они же — риски) относятся к эпизоотической ситуации (риск распространения инфекций. — «Эксперт ЮГ») и связанным с ней ограничениям. Ещё один риск связан с текущей позицией государства в отношении ценовой политики в АПК. Мы считаем, что крайне нежелательно сегодня заниматься госрегулированием цен в нашем сегменте. Меры балансировки рынка всё-таки должны быть иными.
— Какие основные барьеры есть сегодня на пути более активной модернизации вашей сферы?
— Среди основных сдерживающих факторов — недостаточная доступность инвестиционного капитала и устаревшая нормативно-правовая база. Действующие документы часто не учитывают инновационных решений, которые появились в отрасли за минувшие 10 лет.
Мы столкнулись с тем, что проектирование современных производственных объектов и использование новых технологий часто не отражены в действующих нормативно-правовых актах. В результате на уровне контролирующих органов применение новых технологий сталкивается с запретительным подходом. Всё, что не разрешено, попадает под запрет. Регуляторная гильотина могла бы стать отличным инструментом для снятия административных барьеров, сдерживающих процесс модернизации.
«Дорожная карта» новой поддержки
— На ваш взгляд, какие задачи в сфере модернизации АПК должны выйти сегодня на первый план?
— Начнём с того, что такое модернизация. В широком понимании это постоянное совершенствование технологий и решений, влияющих на эффективность бизнеса.
В России уже созданы все базовые технологические цепочки, которые достаточно успешно функционируют, практически по всем направлениям мы вышли на уровень обеспечения, указанный в Доктрине продовольственной безопасности. Поэтому с точки зрения основных отраслевых технологических аспектов по выпуску базовых продуктов питания мы задачи выполнили.
Сейчас перед нами стоят задачи следующего уровня: производство продукции более глубокой переработки, более широкого ассортимента и организация успешной эффективной работы на экспортном направлении. Основным инструментом реализации этих задач как раз и должна стать дальнейшая технологическая модернизация отрасли.
— Какие шаги, на ваш взгляд, должны быть предприняты на уровне государства для стимулирования модернизационных процессов в АПК? Как нужно было бы изменить систему господдержки в отрасли?
— Со стороны государства хотелось бы видеть долгосрочную программу действий по вопросам, которые будут способствовать постоянной системной модернизации отрасли. Если подходить к вопросу структурно, необходимо на уровне государства выстроить систему мер поддержки материального и нематериального характера. Назрела необходимость в создании перечня наиболее доступных технологий, которые предприятия могли бы использовать для модернизации и повышения своей эффективности.
Аграриям также нужна помощь в создании необходимой инфраструктуры, которая позволит в полном объёме использовать все плюсы цифровизации и современных ИТ-платформ. Поймите, если вы ставите автопилот на комбайн, а часть полей просто не покрывается сигналом, то результат от такого инновационного решения — нулевой.
— Кто в текущей ситуации должен сыграть роль локомотива модернизационных процессов в АПК?
— Думаю, сами компании, работающие в этой сфере. Для любой из них процесс модернизации должен носить постоянный характер. От регулярного технического и технологического обновления зависит эффективность бизнеса. Роль государства в этом процессе — поддерживать и стимулировать.
— Какие шаги и кем должны быть предприняты для решения проблемы квалифицированных кадров в АПК?
— Здесь следует принимать во внимание несколько аспектов. Во-первых, реформа аграрного образования — это давно назревшая проблема. И решать её надо как можно быстрее на государственном уровне. Во-вторых, образование у нас должно стать прикладным и быть привязанным к бизнес-интересам отрасли. То есть вузы должны давать участникам отрасли именно тех специалистов, в которых есть острая потребность. В-третьих, в ногу с образованием должна идти и наука, которая, с одной стороны, должна быть источником новых технологий и разработок, а с другой — быть вовлечённой непосредственно в процесс обучения, подтягивать уровень аграрного образования до современных требований.
Сейчас же происходит так. Учёные занимаются исследованиями, а в это время вузы штампуют специалистов по программам тридцатилетней давности безо всякой связки с бизнесом и наукой. Сегодня три ключевых участника процесса (бизнес, образование и наука) работают в разных векторах. Результат этой разнонаправленности — острый дефицит кадров для АПК.
— Какие шаги и кем должны быть предприняты для развития отраслевой науки и повышения инновационной в АПК? Нужно ли снижать зависимость от импортных технологий и как это делать?
— Нам давно необходимо поменять парадигму нашего сознания относительно импортных технологий и нашей зависимости от них в сторону максимально эффективного сотрудничества и трансфера лучших мировых практик для укрепления собственных отраслевых компетенций. В некоторых областях сегодня бессмысленно пытаться создавать что-то своё и тем самым ставить себя в позицию догоняющих. Наиболее правильное решение — трансфер этих технологий, создание условий для такого трансфера внутри России.
Посмотрите, например, на сотрудничество «Дамате» с компанией «Авиаген». Она — мировой лидер по производству инкубационного яйца индейки. Компания пришла в Россию, привезла свои технологии и генетику, работает в российской юрисдикции. На запуск в России проекта по производству инкубационного яйца «Авиагену» потребовался всего год. И теперь основную часть яйца мы не завозим, а получаем с предприятия, действующего в нашей стране. Если бы мы занимались этим самостоятельно, с нуля, то процесс создания собственной генетики занял бы десятилетия и потребовал бы миллиарды рублей. Это очень показательный пример трансфера технологий. Мы не пошли по пути миллиардных вложений в собственные разработки, а привели надёжного технологического партнёра из-за рубежа.
