Основным приоритетом экономической политики руководства Абхазии сегодня остаётся восстановление республиканской инфраструктуры, существенно пострадавшей в годы войны и блокады. Точкой отсчёта в этом процессе стало признание независимости Абхазии со стороны Российской Федерации в 2008 году. Об основных направлениях развития экономического и политического сотрудничества с нашей страной в интервью «Эксперту ЮГ» рассказал вице-президент Республики Абхазии Михаил Логуа.

Уроки независимости

— По данным статистики, с момента признания Россией независимости Абхазии инвестиции в основной капитал республики выросли в 2,5 раза — с двух до пяти миллиардов рублей в прошлом году. Тем не менее, нехватка вложений в ряд ключевых отраслей экономики страны заметна даже невооружённым глазом, а имеющиеся инвестиции в основном приходятся на государственный сектор. Является ли активизация частных инвестиций на сегодняшнем этапе значимым приоритетом для руководства Абхазии?

— Мы принципиально пошли по пути восстановления инфраструктуры, а не вложения денег в прибыльные коммерческие проекты. Например, мы не сомневаемся, что в курортную сферу инвестиции придут в любом случае, и этот процесс уже заметен, хотя пока и не в том объёме, как нам хотелось бы. При этом я не сторонник того, чтобы Абхазия превращалась в страну дешёвого туризма — думаю, что рано или поздно в наш курортный комплекс с удовольствием вложат деньги серьёзные инвесторы. Но для этого прежде всего необходимо создать условия, восстановив ключевые инфраструктурные объекты или создав новые. Для примера: последний раз канализационные системы в Абхазии меняли лет за 10–15 до распада СССР. Добавьте к этому последствия военного конфликта 1992–1993 годов — по самым скромным подсчётам, ущерб от агрессии Грузии тогда составил порядка 15 миллиардов рублей в советских ценах. В рамках Комплексного плана содействия социально-экономическому развитию Абхазии на 2010–2012 годы мы впервые смогли подойти к восстановлению страны на качественно новом уровне — идёт реконструкция дорог, строятся детские сады, школы, клубы, спортивные площадки. Совсем недавно Абхазию посетила представительная российская делегация во главе с полпредом в СКФО Александром Хлопониным, и он выразил приятное удивление качеством и стоимостью тех объектов, которые ему удалось посетить.

— Можно ли утверждать, что активизация инвестиционного процесса во многом зависит от признания Абхазии более широким кругом стран, чем сейчас?

— Безусловно, нам интересны инвестиционные предложения от любого партнёра, должны быть условия для любого капитала — главное, чтобы мы были убеждены в чистоте его происхождения. Было бы неплохо, чтобы как можно большее количество стран признало нашу независимость, и мы ежедневно и неустанно работаем в этом направлении. Но главное, что нас признала Российская Федерация — великая держава, страна, с которой мы связаны не одно столетие. В нашей истории было всякое, в том числе и трагические моменты, но мы никогда не теряли духовной связи. Именно это обстоятельство было самым важным в 2008 году, когда Дмитрий Анатольевич Медведев объявил о признании независимости Абхазии. Тогда это был для нас большой праздник, но мы, наверное, ещё не вполне понимали, насколько это большая ответственность. Поэтому суть дела не в том, сколько стран нас признают — самое важное, чтобы мы сами научились жить как независимое государство. У нас очень молодая страна, двадцать лет — это небольшой возраст для человека, а для государства тем более. К тому же эти годы прошли не в тепличных условиях — война, блокада, послевоенное восстановление. Поэтому нам приходится многому учиться, у нас очень много проблем, которые мы не скрываем, — мы понимаем, что их не решишь в одночасье.

— Тем не менее, опора только на Россию при всех выгодах может при определённых обстоятельствах выступить и фактором риска. Ставится ли сегодня задача расширения внешнеполитического и внешнеторгового сотрудничества Абхазии?

— Конечно, пока нас не признают ведущие страны Запада, мы не будем иметь доступ к мировым рынкам, но в данный момент для нас достаточным приоритетом является выстраивание гармоничных отношений с Россией. Если брать сферу инвестиций, реальность такова, что в основном здесь работает российский бизнес. Я не знаю ни одного серьёзного российского экономического форума, где в последние годы не присутствовали бы наши представители. Активно развиваются связи с Москвой, заложенные ещё в те времена, когда вашей столицей руководил Юрий Лужков — в самые сложные для Абхазии времена он шёл на серьёзные меры по поддержке нашей страны.

— Может ли вторым по значимости торговым партнёром вашей страны выступить Турция, где проживает большая абхазская диаспора?

— Торговля с Турцией велась с первых послевоенных лет. В основном это были продукты питания, которые доставлялись в Абхазию с риском быть украденными грузинскими сторожевиками, что не раз и происходило. Сейчас внешнеэкономические отношения с Турцией продолжают развиваться, но, повторюсь, наш основной внешнеторговый партнёр — это Российская Федерация. Тем более у нас есть общее советское прошлое, а от многих болезней, которые добавились в последующие годы, надо избавляться вместе.

— В какой степени сегодня реализуются возможности привлечения инвестиций со стороны абхазской диаспоры в разных странах мира? Есть ощущение, что её инвестиционная активность могла быть значительно выше.

— У меня тоже есть такое ощущение. Процесс идёт, но медленно. Когда я был в Армении, меня поразило, как много там делается за счёт диаспоры, хотя, конечно, возможности армянской и абхазской диаспор сравнивать нельзя. Не так давно на конгрессе абхазо-абазинского народа наш президент с трибуны сказал представителям диаспоры: если каждый из вас, живущих за пределами страны, вложит в Абхазию хотя бы по доллару, нашей экономике будет значительно легче. В то же время мы активно занимаемся репатриацией соотечественников — соответствующие структуры действуют с первых послевоенных лет. С момента начала войны в Сирии мы приняли уже более 200 соотечественников из этой страны, хотя это очень сложный процесс.

Инвестиционное потепление

— В советское время Абхазия ассоциировалась не только с курортами, но и с фруктами. Какие возможности сейчас создаются для того, чтобы сельское хозяйство в стране достигло прежних высот?

— На ближайшие несколько лет на эти цели предусмотрены значительные средства, но при одном условии: на руки не будет даваться ни копейки. Сейчас за государственные средства в республике создаются сельхозугодья, которые могут быть переданы в пользование частным предпринимателям при наличии бизнес-плана. Если через несколько лет такое хозяйство продемонстрирует хорошие результаты, то за символическую плату оно будет передано в более долгосрочную аренду. Как и в других сферах экономики, в сельском хозяйстве нам прежде всего нужно восстановить инфраструктуру, а дальше как минимум накормить себя и гостей экологически чистой продукцией мы сможем. Затем можно выходить с этой продукцией и за пределы республики, хотя мы видим, что российский рынок очень конкурентен, попасть на него непросто. За последние годы, к примеру, хорошие позиции в вашей стране заняли абхазские вина, но если сейчас, в условиях вступления России в ВТО, в этой же ценовой нише российский рынок заполнят вина грузинские, нашу продукцию ждёт серьёзная конкуренция.

— В Абхазии отсутствует частная собственность на землю. Это принципиальная позиция руководства страны? Не является ли это фактором, сдерживающим приток инвестиций?

— Это выбор нашего народа. Мы маленькая страна, и продавать здесь землю нельзя — завтра мы можем проснуться на чужой земле. Более того, я могу привести примеры более крупных стран, той же Франции, где долгосрочная аренда земли считается нормой. Сегодня у нас можно взять землю в аренду на 25-30 лет с правом пролонгации — это достаточный срок для того, чтобы создать на ней прибыльный бизнес.

— До настоящего времени приобретение недвижимости в Абхазии остаётся для российских граждан довольно сложным процессом. Планируется ли каким-то образом его упростить?

— В своё время был принят закон о том, что жильё в нашей стране может приобрести только гражданин Республики Абхазии. В то же время мы знаем, что долгие годы тайно или явно происходили сделки купли-продажи недвижимости с участием нерезидентов. Я сам два года возглавляю комиссию по гражданству, и 80 процентов обращающихся в неё людей — это граждане России, которые просят предоставить абхазское гражданство только для того, чтобы оформить в собственность дома или квартиры. Хотя гражданство любой страны — это другая материя, в этом должно быть духовное начало. Но с учётом сложившихся практик, о которых я сказал, я доложил президенту республики о необходимости узаконить приобретение жилья российскими гражданами на основании вида на жительство. Фактически это будет признанием того, что уже есть на самом деле.

— Как скоро эти поправки в законодательство вступят в силу?

— Пока предложение находится на стадии разработки, затем его должны утвердить парламент и президент. Это займёт определённое время, но я очень рассчитываю, что положительное решение будет принято как можно раньше. Мы всегда были многонациональной страной и гордились этим, и квартирный вопрос не должен приобретать национальную окраску.

— Как вы оцениваете уровень криминальных рисков для ведения бизнеса в Абхазии?

— Не думаю, что в Абхазии самая напряжённая криминальная ситуация, даже если сравнивать не только со странами бывшего СССР. Сейчас основные регистрируемые преступления — это мелкие кражи. За последние годы значительно сократилось количество тяжких преступлений, есть довольно серьёзные успехи в борьбе с наркоманией.

— Что сегодня делается для улучшения транспортной доступности Абхазии, в первую очередь авиационной?

— Сухумский аэропорт практически готов обслуживать регулярные рейсы, мы часто принимаем правительственные делегации из России. Но всё зависит от позиции Международной организации гражданской авиации (IСAO) — в её уставе есть пункт, что присвоить международный код аэропорту можно лишь в том случае, если ни один из членов ассоциации не возражает против этого. Так что в данный момент это политический вопрос, поскольку Грузия, являющаяся членом IСAO, блокирует процесс.

— Несколько лет назад в России был анонсирован проект восстановления Военно-Сухумской дороги, которая когда-то связывала Северный Кавказ с Абхазией. Можно ли утверждать, что это живое начинание?

— Живой проект, на мой взгляд, это тот, по которому готовится проектно-сметная документация. С этой точки зрения тот проект, о котором вы говорите, и ряд других — скорее виртуальные, но поверьте, они оживут — они обречены на это. Дайте нам время. Мы ещё очень молоды, двадцать лет — это немного. Но рядом с такой великой державой, как Россия, у нас всё получится. Поверьте, мы очень переживаем за то, как развиваются события в вашей стране, но мы уверены, что в России всё будет хорошо и она снова займёт достойное место на мировой арене.