— Как свидетельствует наш опрос производителей, 24 процента компаний заявляют о том, что их зависимость от импортных комплектующих и технологий сильна, ещё 47 процентов говорят, что она есть, но некритична. Как бы вы оценили такой итог? Кажется, что в целом трудно говорить о критическом состоянии российской промышленности.
— Цитирую главу Центрального банка России Эльвиру Набиуллину: «…период, когда экономика может жить на запасах, конечен. И уже во втором — начале третьего квартала мы активно войдём в период структурной трансформации и поиска новых моделей бизнеса для многих предприятий». В целом согласен с этой оценкой. Мы провели анализ субъектов малого бизнеса. Они почувствовали уход иностранных конкурентов и готовы к сохранению своих позиций на местном рынке, выходу в российские регионы и дружественные страны. Торговля, сельское хозяйство, производство, транспорт и хранение, социальная сфера, строительство сохраняют местных поставщиков, но планируют активно искать поставщиков в других регионах и дружественных странах для своих покупателей.
Малый бизнес быстрее находит решения
— Мы знаем, что банк в последние дни провёл опрос своих клиентов — какие наиболее важные выводы о настроениях в малом и среднем бизнесе он позволяет сделать?
— Главный вывод анкетирования — санкции ограничили рынки, разорвали сложившиеся цепочки международных хозяйственных связей крупных предприятий, но в то же время освободили рыночные ниши для местных предпринимателей, которым было трудно конкурировать с иностранными товарами и услугами. Сегодня малый бизнес готов занять освободившиеся ниши на местном и национальном рынке, намерен в основном сохранить свою текущую деятельность и организационно-правовую форму бизнеса.
Вопреки негативным прогнозам по российской экономике в целом, малый бизнес юга России смотрит с оптимизмом на ближайшую и среднесрочную перспективу (1-3 года), ожидает рост выручки (7-14 процентов от числа респондентов), прибыли, оплаты труда (по 7-12 процентов), при росте материальных затрат (10-12 процентов) и сдержанном росте численности персонала (3-8 процента).
Предприниматели, занятые в торговле, стремятся расширить свои рынки за счёт поставок от национальных (29-31 процент) и дружественных иностранных (17-23 процента) производителей, а также за счёт продажи своей продукции, услуг на рынках дружественных стран (7-11 процентов), за счёт оптовой торговли (37-39 процентов) и маркетплейсов (10-15 процентов).
Производственный малый бизнес планирует шире использовать платные данные и исследования (14-16 процентов) для управленческих решений (10-12 процентов). В технике и программном обеспечении сохранится роль собственного производства (38 процентов), возрастёт значение национальных производителей (28-30 процентов), производителей из дружественных стран (21-23 процента), существенно сократится доля поставок из недружественных стран (8-4 процента).
Главными заботами малого бизнеса в сельском хозяйстве остаются забота об истощении земельных ресурсов (77-70 процентов) и сохранение растительного и животного мира (56-51 процент), и с задачами в этих сферах малый агробизнес будет успешно справляться.
— Что в марте и апреле 2022 года происходило с объёмами кредитования малого и среднего бизнеса? Как выглядит динамика по сравнению с аналогичным периодом прошлого года?
— В первом квартале наблюдался повышенный спрос на льготные кредиты АПК. Также рынок позитивно отреагировал на запуск банком новых государственных программ поддержки малого бизнеса. В новых реалиях часть клиентов воздерживалась от получения уже одобренных кредитов. Здоровый бизнес взял антикризисную паузу и разрабатывает свою стратегию посткризисного развития. В условиях санкций предприятиям необходимо повысить внутреннюю эффективность, выстроить новые цепочки поставок, новый геополитический ландшафт. Все интенсивно ищут новых поставщиков, обновляют маршруты логистики, финансирования, платежей и расчётов. Банк активно помогает в этой работе.
— По итогам нашего опроса 70 процентов организаций заявляют, что в текущих условиях для них актуально расширение бизнеса, но при этом очень многие говорят о дефиците средств на развитие. Как вы считаете, существующих продуктов и программ достаточно для того, чтобы покрыть текущие потребности в инвестициях?
— Даже в условиях санкций после выполнения внешних обязательств и возвращения средств вкладчиков у банков достаточно ликвидности. Банки учитывают санкционные риски по всей цепочки хозяйственных связей клиента. Льготные программы господдержки охватывают 10-15 процентов кредитного портфеля. Поэтому банки сами интенсивно разрабатывают новые продукты и услуги.
— У вас в стратегии на 2022 год заложен заметный прирост по портфелю кредитов и лизинга — он даже больше, чем по депозитам. Вы действительно видите условия для того, чтобы кредитование бизнеса показывало рост в этом году? Почему оно будет расти?
— Малый бизнес более оперативно находит новые решения в ответ на новые вызовы. Он готов заполнить освободившиеся ниши. Анализ анкет предпринимателей юга России подтверждает нашу уверенность. Вместе с клиентом наши специалисты помогают снизить риски для кредитования трансформации бизнеса.
— Стратегия банка «Центр-инвест» «2022-2024: ESG-диджитализация 2.0» утверждена в декабре 2021 года, то есть до известных событий. Но банк не стал её корректировать. Почему вы думаете, что ESG-принципы будут работать в ситуации, когда Россия оказалась фактически отрезана от западного мира, в котором эти принципы и разрабатывались?
— Они действительно работают. И дело не в инструкциях и требованиях ЕС. Как показали результаты нашего анкетирования, российский бизнес сам относится ответственно к вопросам экологии и стремится минимизировать вред окружающей среде — сократить потребление энергоресурсов (46-43 процента), твёрдых отходов (19-18 процентов), вредных выбросов в атмосферу (35-33 процента), неочищенных стоков (22-21 процент), способствовать воспроизводству земельных ресурсов (28-27 процентов), растительного и животного мира (38-35%).
Воссоздание суверенной экономики
— На нашем апрельском мероприятии вы заявили, что «санкционные ограничения создают условия для использования внутри страны тех ресурсов, которые раньше уходили на экспорт» — можно ли пояснить эту мысль?
— Россия экспортировала преимущественно природные ресурсы, продукты первого передела. Основную часть добавленной стоимости, за которую платит конечный потребитель, делали европейские страны. Сегодня мы получили хороший шанс для развития более глубокой национальной экономики обрабатывающих производств.
— Вы в целом разделяете идею о том, что в России надо строить суверенную экономику — какие дальнейшие шаги в этом направлении вы считаете наиболее важными?
— Суверенное государство должно обладать самостоятельностью и независимостью, как любой хутор. Хуторская модернизация при очень близкой структуре производства продуктов опирается на конкурентные преимущества каждого хутора относительно другого, на использование новых приёмов, технологий, даже культуры семейных отношений. Специализация и товарообмен между хуторами дают возможность сэкономить затраты труда, создают условия для совместной защиты межхуторской экосистемы против внешних вызовов.
Ранее идею создания суверенной экономики увязывали с ускоренным научно-техническим прогрессом и экономическим ростом. Последние события показали необходимость воссоздания суверенной экономики для новых вызовов и трансформаций бизнеса, инноваций, науки, стратегий, инвестиций, финансовых рынков и банкинга, контроля, управления рисками.
Для построения суверенной экономики необходимо более эффективно использовать на внутреннем рынке ресурсы, ранее направлявшиеся на экспорт в обмен на валютную выручку, которая в условиях санкций потеряла свой смысл. Надо отказаться от ничем не обоснованной уверенности в том, что, продав наше сырьё за рубежом, мы купим там всё остальное, начать более глубокую переработку добываемого сырья в интересах населения и хуторской модернизации. Восстановленные цепочки создания стоимости позволят сделать страну конкурентоспособной в сфере не только ресурсов, но и конечной продукции. Прежде всего для жителей страны и только потом — для глобальной экономики.
— Мы видим, что бизнес испытывает реальные опасения в связи с тем, что импортозамещение окажется всего лишь импортёрозамещением, то есть сменой поставщиков, которая реально не защитит отечественного производителя. А без значительных инвестиций, скорее всего, так и произойдёт. Но кто, на ваш взгляд, должен сделать эти инвестиции в развитие сегодня — федеральный центр, регионы, госмонополии, крупный бизнес, МСП?
— Согласен, импорт надо замещать собственным производством, а не менять одного поставщика на другого. Кто должен сделать первый шаг? Есть старое доброе правило: «Дал поручение, научи, проконтролируй, сделай сам».
