Фото: Юга.ру.
Автор — руководитель Краснодарского регионального отделения межрегиональной общественной организации «Зеленая лига».
Единственный выход — модернизация предприятий
Greenpeace подсчитал, что в России ежегодно случается пять тысяч разливов нефти в год. Это означает, что ежедневно в стране происходит почти 14 подобных инцидентов в день. Обычное, казалось бы, явление. Но разлив нефти в главной рекреации страны — Черном море — серьезное происшествие.
Запретить перевалку нефти через Черное море явно не получится. А значит, нужно изучать опыт стран, в которых количество подобных инцидентов минимум. Почему в Европе могут совмещать курортную составляющую с промышленностью, а мы постоянно наступаем на одни и те же грабли. У нас уже есть соглашение между шестью странами, к которым примыкает Черное море. Их законодательство жестко относится к разливам. Скорее всего, надо ужесточать контроль на самих объектах.
Если говорить о динамике, то за последние 15 лет она положительная. Утечек на нефтеперегонных и нефтеперерабатывающих предприятиях стало меньше.
Но и сейчас мелких потерь хватает. Единственный способ борьбы с ними — модернизировать предприятия, которые построены во времена «царя Гороха». Пока в Туапсе не поменяли на нефтеперерабатывающем заводе трубы, не забили шпунтовые сооружения вдоль берега реки и не создали систему дрена (специальные насосы), нефть убегала в гораздо больших масштабах.
В Новороссийске случилось следующее. Первое. Гидравлическую заглушку, которая регулируется на расстоянии пяти километров, сразу закрыть не удалось. На мой взгляд, нужно было предусмотреть внештатную ситуацию и оборудовать систему таким образом, чтобы закрыть ее можно было в ручном режиме.
Второе. Можно же было предвидеть внештатную ситуацию и оградить судно двойным или тройным рядом бонов.
Третье. Очень важно реально оценить масштабы разлива непосредственно в момент происшествия и оперативно ликвидировать его последствия. В конце концов в каждом муниципалитете, в каждой организации есть регламенты на случай подобных ситуаций. Он предполагает мобилизацию всех имеющихся в распоряжении средств. Понадеялись на лопаты и веники, на собственные силы.
Ущерб подсчитать невозможно. Он отсрочен во времени. Мы можем посчитать — достаточно условно — концентрацию нефтепродуктов в море. Судя по последним сообщениям, Росприроднадзор возьмет за основу ту цифру, которую обозначили в
Но Российская академия наук уже подсчитала что ущерб в 400 тыс. раз больше. Единственный путь идти в суд и доказывать свою правоту там.
Как оценить деградацию экосистем, пищевой цепочки
Критерии, какие ни возьми, не будут объективными. Меня удивляет позиция, которую заняли в
А полет над местом разлива нефти — это имиджевый провал главы региона. Он должен был реагировать на разлив сразу, а не спустя пять дней. Как минимум ему надо подумать о смене руководителя департамента внутренней политики, который не смог донести ему весь масштаб катастрофы. Это не позиция главы региона. Он должен был изначально реагировать на сообщения о разнице между данными.
В муниципалитетах нет четких методик оценок. Они их прячут под грифами «ДСП». Для того чтобы их открыть и привести в порядок, нужно общественное давление.
Ущерб можно посчитать не только в деньгах, но и условно заставить компанию выпустить
Только жесткое регламентирование отрасли, только взаимодействие с экспертными экологическими и научными организациями — вот те инструменты, которые могут повлиять на ситуацию положительно. Ну, о каком взаимодействии модно говорить, если в Новороссийске почти не осталось
Как ранее сообщал «Эксперт Юг» утечка нефти на терминале
