Крестьянское фермерское хозяйство «Исток» предприниматель Александр Дайнека организовал в 1998 году в деревне Фёдоровке Неклиновского района Ростовской области на территории бывшего колхоза имени Мичурина, председателем которого инженер-механик и экономист Дайнека был ранее. Новое для себя дело начинал с 240 гектаров, объединив несколько паёв («свой, жены и родственников») и 120 гектаров пашни из районного земельного фонда. В 2013 году достиг предельной для себя отметки в 1,5 тысячи гектаров. Кроме него, на бывших мичуринских землях трудятся ещё пять фермеров, каждый из которых обрабатывает 1,2 -1,5 тысячи га. КФХ «Исток» — наиболее успешное из них: уже более десяти лет выручка хозяйства в среднем находится на уровне 65-70 млн рублей, рентабельность — 45-50%.
Александр Дайнека принципиально не берёт кредитов, даже льготных. Не хочет попадать в зависимость к банкам. На развитие производства, приобретение техники и внедрение агротехнологий инвестирует из прибыли. Ежегодно на обновление парка фермер тратит 5–10 млн рублей. Третий год подряд КФХ «Исток» работает над качеством семенного фонда, являясь базовым хозяйством для зонального Северо-Кавказского НИИ, которое занимается селекцией. У Дайнеки выращивают и хранят элитные семена, которые приобретают донские фермеры, предпочитающие местные гибриды пшеницы. Выведенные в НИИ и «Истоке» семена лучше приспособлены к климатическим условиям Дона, уверен Александр Дайнека: они более морозоустойчивые, лучше переносят засуху и прочие капризы погоды, которые в 2018 году внесли свои коррективы в деятельность большинства агропредприятий региона.
— Какой в последние три года была у вас урожайность по основным культурам?
— Сейчас урожайность по таким культурам, как пшеница, подсолнечник, кукуруза и горох, снизилась почти вдвое по сравнению с 2017 годом. Например, пшеницы собрали всего 3 тысячи тонн против прошлогодних 4,5 тысячи. Урожайность по этой культуре составила 38 центнеров с гектара, тогда как в предыдущие годы была выше 60. Рентабельность упала до 30 процентов. С апреля по середину сентября выпало всего шесть миллиметров осадков. Это мало даже для нашей зоны рискованного земледелия, когда за год выпадает всего 320 миллиметров. Мы находимся на самой безводной территории донского региона: ни речек, ни ручейков здесь нет, родники и те иссякли. Пользовались водой, которую смогли за весну накопить в специальных прудиках. Но и эти запасы иссякли из-за жары. Сейчас работаем над тем, чтобы впредь меньше зависеть от погодных аномалий. Задача сложная, но выполнимая, если к делу подходить с умом.
— Где вы сегодня видите наибольший резерв для повышения эффективности растениеводства?
— Резерв мы видим в применении передовых агротехнологий, новейших средств защиты растений, более продуктивных семян и современных средств механизации. Однако применять всё это надо с умом и во всём разбираться. Например, понятно, что сейчас без средств защиты невозможно вырастить урожай в принципе. Дефицита агрохимии на рынке нет. Но ею, как и ГСМ, торгуют все кому не лень. Это абсолютно разные поставщики и по уровню подготовки персонала, и по качеству веществ, которые они продают. У нас есть специальные справочники по агрохимии — такие толстые тома. Мы иногда бываем за границей и общаемся с тамошними фермерами, смотрим, чем и как пользуются они. Учимся и выбираем поставщика агрохимии с аналогичным уровнем подготовки. И постоянно работаем с ним.
— Какими мерами господдержки вы пользуетесь? Считаете ли эти меры достаточными?
— Мы пользуемся различными субсидиями в рамках региональных и федеральных программ. Это, в частности, касается компенсации части затрат (от 20 процентов и выше) на приобретение отечественной техники. Нам компенсировали затраты на ГСМ, но это был мизер: менее пяти процентов, а ведь цены на дизтопливо выросли резко — на 30–50 процентов. Вот здесь меры поддержки надо сделать более адекватными. Можно также вернуть погектарную поддержку хозяйств, которую с этого года почему-то убрали.
— Каковы, на ваш взгляд, основные барьеры, мешающие развитию компаний, которые занимаются растениеводством?
— Единственный, на мой взгляд, барьер — некомпетентность руководителей либо собственников агропредприятий, их слабая вовлечённость в производственный процесс, а порой и оторванность от этого процесса. Если хозяин предприятия будет жить в Ростове, а его работники — в селе, успеха у хозяйства не будет. Если же фермер, собственник компании, знает своё дело и сам частенько бывает в поле, непосредственно контролирует процесс, то такое предприятие обязательно будет развиваться. Даже несмотря на плохие погодные условия и прочие объективные факторы.
Беседовал Андрей Бакеев
